Чепи

Морис прыгал четко по плану: от звезды к звезде. Прыжок, еще, расчеты, проверка, выпускал дронов, совершал облет, смотрел на мертвые выжженные или замерзшие планеты и летел дальше. Уже через три месяца бесплодных полетов он забыл, что в космосе есть жизнь, и стал думать, что его миссия – это просто трата времени. Все мертво. Да, красиво. Есть уникальные планеты. Он нашел три разорванных планеты, они столкнулись и раскололись, это было зрелищно. Какая сила смогла их расколоть будто орех, похоже, ими поигрались титаны. Он видел гиганты, что больше Земли в тысячи раз, видел карлики меньше Луны, но не было того, что он искал. И тогда, отдохнув несколько часов, он продолжал свой путь.

Шел против спирали параллельно рукаву Ориона, совершенно в другом направлении от цивилизации кацаранцев. Он думал, что возможно между обитаемыми мирами есть какое-то стандартное расстояние, как усреднение, поэтому и полетел в противоположную сторону, и тут его осенило. Морис все время летел почти ровно по кругу, он побывал ближе к центру и чуть не погиб. А если свернуть в сторону ближе к хвосту? А может за рукав Персея? Далеко, ужасно далеко. Так далеко он еще не летал. Это десятки тысяч световых лет. Взглянул на карту, но его путь лежал мимо. Ну и пусть. Он дал команду оборудованию проверить звездные системы и сделать расчеты для корректировки курса прыжков. Пришлось подождать. Развернув 3D карту навигатора, бортовая система высветила ближайшие звезды в стороне. Он отлетел от Земли уже почти на 380 световых лет. Недалеко по сравнению с размером Галактики. Совсем мало, крошечный шажок.

– Где же ты? – спросил он, всматриваясь в сгустки звезд.

Отфильтровал параметры и теперь видел только те звезды, которые ему могли подойти. Подкорректировал настройки и еще отфильтровал. Их стало еще меньше. Если лететь по прямой по краю Галактики, выйдет примерно 30 000 световых лет. А ведь это – самый короткий путь. Какая же она огромная. Морис соединил ближайшие 30 звезд от центра и стал поэтапно их обследовать. Мало что изменилось. А что он хотел? Но он двигался дальше, надолго не задерживался на остановках. Теперь оборудование быстро вычисляло точки выхода, определяло возможные траектории планет, рассчитывало массы, составляющие. Он подлетал только к тем планетам, которые по температурному режиму так или иначе могли подойти. Если горячее или холоднее, он сразу улетал.

Прошел еще не один месяц. Волосы опять отрасли. Теперь его облик стал таким же, как и прежде. Вот только порой сам себя не узнавал: в зеркало смотрели совершенно молодые, юношеские глаза. Так он пролетел 12 000 световых лет. Он не устал, прыжок не забирал силы. Теперь Морис был осторожнее, лучше обойти сомнительную зону, чем опять вляпаться в неприятность. Ему хотелось дойти до внешнего кольца. Это была навязчивая идея, ведь за ним начинался мрак. Ничего, совсем ничего: ни пыли ни газов, только вакуум, а до ближайшей Галактики миллиарды лет.

Выскочил у очередной звезды. По счету она была уже 548. Число как число. Рутина его заела. На автомате проверил данные, подкорректировал новый выход и подлетел поближе. Сейчас для него все звезды были одинаковыми. Он не ожидал ничего увидеть, только хотел удостовериться, что планета мертва и двинуться зачем-то дальше. Вот она. Он посмотрел на датчики: цифры забегали, размер в три раза больше Земли, восемь спутников, наклон, орбита, уровень магнетизма, масса. Цифры менялись, он к ним привык, и они уже все сливались воедино. Какой смысл на них смотреть, если все одно и то же.

Сделал микропрыжок. Не хотел тратить время на подлет. Решил выйти между спутником и планетой. Просто для того, чтобы сделать очередной снимок и убедиться лично, что тут ему делать нечего. Скачок.

Он забыл, что надо дышать. Все замерло. Даже время на некоторое время повисло. Он смотрел на экран и думал только об одном – этого не может быть, не может и все.

Перед ним плыла голубая планета. Даже отсюда он видел ее облака, видел зеленые пятна. Да, именно зеленые, не эти желтые или оранжевые пустыни, это была явно зелень. Морис грохнулся в кресло и закричал.

– Да, да! Я знал, что ты есть, знал.

Наконец его сердце взвыло, как мотор у гоночной машины, аж в глазах потемнело. Дрожащими от волнения пальцами он увеличил изображение. Сквозь облака прочерчивались контуры континентов, это явно вода и облака из пара. Не мог думать, он только боялся обмануться. Встал, отошел, походил по своей звездной келье, вернулся обратно к монитору. А вдруг все пропало, и это была только игра его воображения? Но нет. Планета была на месте и все так же прекрасно сияла.