Чему быть, того не миновать

Готфрид задумал не иначе как преступление. Перво-наперво, он осмотрелся, — вокруг никого, все сидят по домам, а серая пелена дождя сильно ухудшает видимость. Все как ему нужно. Сердце рыцаря бешено колотилось, он ощущал себя ребенком, прокравшимся на кухню, чтобы не дожидаясь пока мать закончит готовку, украсть сладости. Прикрывая себя плащом от дождя, рыцарь направился совсем не в ту сторону, где располагался нужник. Тут перед глазами что-то мелькнуло и рыцарь сначала подумал, что это вспышка от молнии. Но нет, это был… эйдос, и Готфрид был готов поклясться, что тот же самый, что вился вокруг него на тракте. Рыцарь сам не знал почему ему так показалось, может он и ошибался. Когда медуза поменяла форму на крылатую лошадь, Готфрид убедился в том, что эйдос и правда прежний. Более того, только сейчас Готфрид осознал, что в момент их встречи эйдос принял форму того, о чем думал Готфрид. Тогда рыцарь воображал себе, как его верный конь Гермес обретает крылья и на нем он взмывает в небеса для сражения с солнцем. Образ крылатой лошади впечатлил Готфрида еще в детстве и с тех пор не оставлял. Быть может потому, что это было последним напоминанием о матери, которая увлекалась живописью и ее последней картиной было это сказочное животное? Вероятно, вновь приняв этот образ, эйдос хотел напомнить Готфриду, что они уже знакомы. Кто разберет эти призрачные осколки неведомой силы?

«Вот же примотался-то, а!». - подумал Готфрид, крадущийся как вор в ночи, хотя вокруг и так никого не было.

Чтобы проверить свое предположение, юноша сосредоточился на том, ради чего вышел на улицу и к его удивлению, эйдос… изменился. Из крылатой лошади он обернулся женской фигурой пепельного цвета, крохотной как сказочная фея. Фигурой с пепельными волосами и двумя бирюзовыми бусинками глаз на условном лице без черт. Девочка уселась на левое плечо Готфриду и болтала тонкими ножками. Ее пепельные волосы плавали в воздухе как в воде, — то поднимаясь вверх, то растекаясь по горизонтали. Готфрид попытался смахнуть ее с плеча, но его рука прошла сквозь крохотную фигурку, а та лишь поднесла руку к лицу и закивала головой — хихикает, понял Готфрид.

— Лады, хочешь со мной, идем, только тихо, ясно? — прошептал Готфрид и фигурка закивала головой.

Будь сейчас другое место и время, Готфрид бы несказанно удивился происходящему с эйдосом и их обоюдному взаимодействую. Однако сейчас все мысли и чувства Готфрида были прикованы к задуманному. Прошмыгнув мимо конюшен и обойдя одно из деревьев к которому был привязан разбойник, Готфрид подскочил к тому, где была Лиса. Отчего-то он думал, что сейчас застанет лишь веревки на земле и это было бы по-своему хорошо. Рыцарь застал альвийку поднявшей голову вверх, словно смотрящую в листву дерева к которому она привязана, глаза ее были закрыты — девушка подставила лицо каплям дождя.

— Я знаю, что у тебя есть еще стилеты. Где? — быстро проговорил Готфрид, подойдя к альвийке.

— Правая голень, — не удивляясь Готфриду со странным компаньоном на плече, ответила Лиса.