Чем черт не шутит

– Да знаем мы, что ты беременная, а мы с Наташкой выпьем. Да, Наташ?

– Может мне тоже забеременеть? – Озабоченно произнесла Наташка. – Представляешь, мы с Лариской и с маленькими хорошенькими девочками. Петька будет рад.

– Размечталась. Сначала с огромными животами походите, дети появятся потом. Будут орать и пачкать подгузники. Брр… – Я даже передернулась. – А с чего ты решила, что у вас будут девочки?

– Ну, сама посуди, зачем нам мальчики? И потом, я уверена, что у нас будут девочки, и они будут дружить между собой, как мы. Все, я решила рожать, прямо сегодня Петьку обрадую. – В дверь позвонили. – Сиди, я открою, – и она побежала открывать. Оказалось, это Юра привез Ольгу Андреевну.

– Боже мой! Что с твоими ногами? – Всплеснула руками бабушка, увидев мои забинтованные ноги. – Но как я рада, что ты дома. О! Как вкусно пахнет. По-моему, я как раз вовремя. Юрочка, пообедаешь с нами? – Юра, сославшись на работу, отказался и быстро ушел.

Мы занесли ее вещи к ней в комнату. Бабушка достала письма и хотела положить их в коробку.

– Лана! – Окликнула меня. – Ты не видела здесь письмо? То, про «голубков»? Я думала, оно здесь осталось. – Ольга Андреевна бережно перебирала письма.

– Я даже не заходила сюда, но, кажется, знаю, кто взял. – Она испуганно на меня посмотрела, наверное, тоже догадалась. – Пойдемте обедать, мы вам все расскажем.

Она выглядела растерянной, но, быстро взяв себя в руки, вздернула подбородок и величественно прошествовала на кухню. Наташка подвинула ей стул и стала за всеми ухаживать. Картошку с селедкой и суп мы съели молча, обмениваясь незначительными замечаниями.

– Ну а теперь сделаем небольшой перерыв, и вы мне все расскажете. – Предложила бабушка и приготовилась слушать.

Наташка рассказала, как мы искали клад в мебели, все простучали, но ничего не обнаружили, только заметили, что кто-то тоже ищет клад, и тогда мы решили выяснить, кто это. Я продолжила рассказ, начав с того, как осталась ночевать в клубе, как услышала, о чем болтали два «козла», и как эти «козлы» нашли икону, а я утащила ее и прибежала сюда, поранив ноги.

– Так икона здесь? – Изумленно спросила бабушка. Я кивнула. – А где же она? – Не дав мне подняться, Наташка принесла икону и положила ее перед бабушкой.

– Мы думали, это клад, а оказалось вот это, – с сожалением произнесла она.

– Боже мой, Натали, это же настоящий клад, – Ольга Андреевна с восторгом смотрела на икону, потом погладила ее и сказала, – да ей цены нет. Это же семнадцатый век. Писал ее один человек, который в своей жизни работал только над фресками. Это была его единственная икона, поэтому она и дорога нам и принадлежала она изначально нашей семье. Какое счастье, что она нашлась.

– Вы сделали какой-то вывод. Да? – Тихо спросила бабушка.

– Мы думаем, что это Вера, – осторожно сказала Лариска, опустив глаза.

– Я тоже так думаю, – бабушка была спокойна, только руки крепко сцепила. У меня защемило сердце. Представляю, как ей тяжело. Ведь Вера близкий человек, член семьи, и вдруг такое разочарование.

– Ну, что ж, я думаю, мы потом это обсудим и решим, как быть с иконой и с Верой, – она вздохнула.

– Раз это семейная икона, значит, она должна остаться в семье, – сделала вывод Наташка.

– Все верно, Натали, но Вера тоже член нашей семьи, так что икону придется продать и отдать ей часть денег, впрочем, послушаю, что скажут Илья и Саша, – она замолчала, мы тоже притихли, настроение упало. Ольга Андреевна окинула нас взглядом и оптимистично продолжала – А насчет клада вы зря разочаровываетесь. Я думаю, что он есть. Надо продолжать поиск.

– Точно! – Оживилась Наташка. – Мы будем искать дальше. Птичка! Ну, можно уже есть вон ту вкуснятину? Пахнет так завлекательно, – мы развеселились, я подала грудки. Запах, и правда, был восхитительный, но вдруг на вкус окажется гадость, мне даже страшно стало.

– Фу, отрава, – Наташка скривилась. Ну вот, так и знала. Выброшу сейчас все к чертовой матери. Я встала и схватила блюдо.

– Ты что? Ненормальная! – Остановила меня Наташка. – Я пошутила. Такая обидчивая стала, уж и сказать ничего нельзя.

– Птичка, – жмурясь от удовольствия, сказала Лариска, – такая вкуснота, не обращай внимания на эту дуру. – Наташка зыркнула в ее сторону, но промолчала.

– Ланочка, как называется сей кулинарный шедевр? – Бабушка уписывала за обе щеки.

– В общем, никак. Просто утиные грудки в меду с вином и апельсинами, – я, наконец, тоже попробовала кусочек и осталась довольна.

– Давайте назовем его «Птичкина радость», – предложила бабушка.

– Ты куда лезешь? Это для Саши, – одернула я Наташку, которая уже прицелилась к кастрюле.

– Конечно, как нам, так картошка с селедкой. Ну и ладно, а то всю форму из-за вашей «радости» потеряю, – и, помолчав, добавила, – Правда, Наум Григорьевич будет этому очень рад. – Мы засмеялись, представив себе, как Наум будет охать над Наташкиными формами.

– Девочки, а как дела со стриптизом? – Поинтересовалась бабушка.