Человек в черном

Мне казалось жестоким по отношению к этим беднякам и несправедливым к вам, ввиду вашего отсутствия, откладывать безо всякой пользы исполнение вашего доброго намерения, которое вы, без сомнения, уже обдумали прежде. Составляя мнение о моем поведении, прошу вас помнить, что я всеми силами старалась не скомпрометировать вас. Мадам Марильяк видит в вас только благотворителя, предлагающего помочь ей и остаться неизвестным. Если, несмотря на это, вы не одобрите мой поступок, я не скрою от вас, что это огорчит и обидит меня, я так желала помочь вам, когда другие колебались. Я должна буду утешиться воспоминанием, что познакомилась с прекрасной и благородной женщиной и что, быть может, избавила ее сына в будущем от опасности, которую не могу определить. Вы окончите то, что я начала. Будьте снисходительны ко мне, если я нечаянно сделала вам неприятное, – я же с благодарностью буду вспоминать тот день, когда приняла на себя роль милостынника мистера Ромейна».

Леди Лоринг два раза прочла заключительные слова письма.

– Я думаю, что конец твоего письма произведет на него желаемое действие, – сказала она.

– Если оно принесет мне в ответ ласковое письмо. Вот все, чего я от него желаю.

– Если оно произведет какое-нибудь впечатление, – продолжала леди Лоринг, – то это будет не единственной результат.

– Что же еще оно может сделать?

– Вернуть Ромейна к тебе.

Эти слова скорее изумили Стеллу, чем придали ей бодрости.

– Вернуть Ромейна ко мне? – повторила она. – О Аделаида, как бы я желала надеяться, как ты!

– Отошли письмо на почту, – сказала леди Лоринг, – а там увидим!

ХIII. Корреспонденция отца Бенвеля

1. Артур Пенроз к отцу Бенвелю.

Преподобный и дорогой отец!

Когда я имел честь в последний раз видеться с вами, вы дали мне поручение письменно уведомить вас о результатах наших религиозных бесед с мистером Ромейном.

Обстоятельства сложились таким образом, что было бы неуместно отнимать у вас время длинными разглагольствованиями по этому предмету. Превосходные книги, указанные вами мистеру Ромейну, произвели на него сильное впечатление. Он сделал некоторые возражения, которые я старался опровергнуть, как умел, но пообещал рассмотреть мои аргументы с самым серьезным вниманием как можно скорее. Я не в состоянии словами выразить вам, как счастлив, что имею надежду восстановить его душевное спокойствие – другими, более подходящими словами – совершить его обращение! Я уважаю и восхищаюсь мистером Ромейном, я даже, можно сказать, люблю его.