Боль усилилась, и я почувствовал, как мои мышцы непроизвольно начинают напрягаться. Лезвие было слабым пятном перед моим взором.
А потом вдруг все закончилось. Полковник Син протянул свободную руку и погасил пламя. — Я должен был знать, что не должен был пытаться, Картер, но должен был. Ты никогда не узнаешь этого.' Он повернулся к Дону Марио и улыбнулся.
«Я нахожусь в довольно сложном положении, — сказал полковник Син. «Я должен отдать должное Картеру, он, я уверен, отдал бы мне должное. Мы оба профи и очень хороши. Хотя стоило рискнуть, чтобы увидеть, может ли он быть чувствительным к более простым формам пыток, в глубине души я знал, что это не так, не больше, чем я». Он повернулся ко мне. — Вообще-то, ты как бы приветствовал эту идею, не так ли, Картер? Вы надеялись, что пройдете начальную стадию до уровня полного забвения, каким мы все его знаем. Он смеялся. "Это почти как я могу читать ваши мысли, не так ли?"
Дон Марио прервал его. — Хорошо, полковник. Думаю, пора прекратить шутки и игры.
Полковник Син посмотрел на часы. — Прости меня, — сказал он. «Никогда не следует тратить время понапрасну. И у нас много дел сегодня вечером.
— Дай мне нож, — сказал Дон Марио.
С легким поклоном полковник вручил ему блестящий стилет.
Дон Марио восхищенно взвесил его в руке. Затем он посмотрел на меня своими ледяными голубыми глазами. «Меньше чем через пятнадцать минут ты скажешь мне, где эта девушка, Картер».
Он прошел через комнату и что-то прошептал доктору на ухо. Доктор кивнул и вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся и кивнул Дону Марио. Дон Марио ответил коротким утвердительным кивком. Что бы вы ни говорили о нем, он не был человеком, который тратит слова понапрасну. Полковник Син снова сел за стол. Я понятия не имел, чего мы ждали.
Не прошло и десяти минут, как я услышал резкий стук в дверь.
'Кто там?' — спросил Дон Марио.
«Вито», — был ответ.
— Хорошо, — сказал Дон Марио.
Дверь распахнулась, и в комнату, шатаясь, ворвалась маленькая избитая фигурка и рухнула у моих ног. Его лицо было перепачкано, рубашка порвана. Одно стекло из его очков отсутствовало. Несмотря на замешательство, хватило лишь беглого взгляда, чтобы понять, что жалкое существо передо мной было не кем иным, как Филипом Доуном.
— Ты знаешь, кто это, не так ли? — сказал Дон Марио.
Если это было задумано как вопрос, он уже знал ответ, судя по тому, что на моем лице промелькнуло узнавание, возможно, на долю секунды.
— Помните, — сказал полковник Син, — у меня есть планы насчет мистера Доуна.
— Не волнуйся, — сказал Дон Марио. — Я знаю твои планы. Вы все равно получите его обратно, по большей части.
— Очень хорошо, — сказал полковник Син.
— У вас есть под рукой медикаменты, доктор? — спросил принц.
«Да, — сказал доктор Инурис.
"Принеси их сюда. Мне нужны компрессионные и кляповые повязки и, может быть, немного морфия, пока мы не вернем его в сознание. И прими все, что у тебя есть, чтобы остановить кровотечение.
Полковник Син увидел, как мои глаза расширились при упоминании наркотиков
«Не думай, что ты услышал что-то, чего не должен был слышать, Картер, — сказал он. — В обозримом будущем ты сам будешь под наркотой.
Доктор Инурис выбежал из комнаты и вернулся с черной сумкой.
Филип Доун лежал на полу, время от времени постанывая. Дон Марио опустился рядом с ним на колени и перевернул его, пока он не оказался лицом вверх, слегка задыхаясь, как рыба, вытащенная из воды.
Левая рука Дона Марио метнулась вперед, он схватил старика за нижнюю челюсть и заставил его открыть рот. Затем он вставил кончик стилета и прижал его к щеке, пока я не увидел, как кожа выпячивается перед моими глазами.
Дон Марио посмотрел на меня. «Слушай, Картер, и думай быстро. Я специалист по ножам. Поверь мне. Я тоже не против его использования. Я спрашиваю тебя, где девушка. Я хочу быстрого и честного ответа. Никаких шуток. Никаких ложных улик. Если я не получу ответа, я порежу старику щеку и спрошу еще раз.
Полковник Син просиял. Марио явно был близкти ему по духу человеком.
Дон Марио продолжал говорить. «И если я не получу ответ, который мне нравится, я сделаю еще немного. Тогда я беру другую щеку и спрашиваю тебя снова. Затем я работаю над ушами и носом. Я вырежу глаз, пальцы рук. Пальцы ног. Целую ногу. Доктор сохранит ему жизнь, потому что он нужен полковнику живым. Но он будет развалиной, и даже доктор не сможет его подлатать. И ты тот, кто в этом виноват. Держа свой рот на замке, как великий герой, Картер. Как вы этого хотите?