Человек, которого не существует

– Ой, ягодка моя, и не свижу, уж больно умно ты гуторишь. Но по мне так коды сложно бывало, я всегда шепталась, и она дело говорила. Ни раз не наимела меня, вот те крест.

– Может, напомнишь, как там с ней связаться, с твоей стрыгой?

– Не с моей, а со своей, – пояснила няня, – я щас уйду, а ты свечи не гаси и садись, где тебе удобно, прямо у зеркала. Только не одевайси, будь так. Сиди да приговаривай так: месяц, месяц, мой дружок, позолоченный рожок, где бывал, что видал? Был я на кладбище и видал там покойника и видал его белые зубы. Не болят они и не свербят они, потому и правду говорят они. Да пускай сейчас и мне, рабе божей Лизке, те зубы всю правду откроют. Кусанут мою стрыгу, чтобы она разбудилась, да и в правде растворилась. Сим слова мои верные запечатываю сердцем и умом, и господом Иисусом Христом, аминь.

– А вот и глупости все это. – Лиза забегала по спальне весело смеясь. – Уходи, лживая старушка, более не желаю слушать тебя.

– Ежели решишься шептаться, поторапливай. Там подводы ужо на мази, отец подымится и тудыть тебя, завернут в тулуп да на барахолку.

– Проваливай. – Лиза указала нянечке на дверь и обижено уселась у зеркала. Поправив прядь волос, она улыбнулась сама себе в отражении и как будто невзначай прошептала все только что сказанное няней.  Вдруг отражение в зеркале стало манятся, оно как будто разворачивалось в другую сторону. Нет, там отражалась та же Лиза, только сама она сидела сейчас справа от стоящего у зеркала большого серебряного канделябра, а её отражение – наоборот. Лиза поворачивала голову вправо, а её отражение влево.

– Что за чертовщина, – произнесла она и тут же обомлела от ужаса. Ее отражение даже рта не открыло, а, выждав мгновение, ответило ей так:

– При чем тут Черти, когда беседуют две премиленькие дамы. К черту чертей.

– Ты кто? – спросила графиня испуганным голосом, отстранившись от зеркала.

– Я твоя женская составляющая души, – деловито ответило отражение. – Эта старая женщина, что тут была, назвала меня странным именем.

– Кажется, стрыга, – произнесла Лиза и немного пришла в себя.

– Да, так вот сама она такая. – Отражение обидно состроило гримасу, но тут же улыбнулось и подмигнуло. – О чем спросить желаешь?

Но не успела Лиза открыть рта, как рядом с ее изображением появилось еще одно. Это была та же Лиза. Отличалась она тем, что была более мужественной. Ее черты лица были более волевые и строгие. Волосы аккуратно собраны в пучок на затылке. Одета она была, в отличие от обнаженной, в строгий мужской костюм.

– Без меня прошу собрания не начинать, – заявило отражение в костюме, – мнение должно быть обоюдоострым как с женской части души, так и с моей, мужской.

– Так и знала, что припрешься, – заверещала обнаженная Лиза, – где ангелы, там и демоны.

– Прибереги свои истерические выпады для другого раза, – осекла ее вторая Лиза, – если человеку нужна помощь, он должен получить ее в полном объёме, разве нет?!

– Бе, бе, бе – передразнила ее женская половина и обратилась к первоисточнику, – давай, родная, спрашивай, да я пойду, не могу с этой мужланкой рядом находиться, сил нет. Она сейчас начнет давить на нас с тобой своим альтер эго.

– Чем? – непонимающе спросила Лиза.

– Писюном своим виртуальным, да яички свои стальные будет нам с тобой демонстрировать. А они у тебя, то есть у нее ого-го. Мы-то с тобой де-ееевочки.

– Предлагаю приступить к существу дела, – спокойно произнесло отражение в костюме, – вся усадьба в беспокойстве, с минуты на минуту позовут одеваться.

Елизавета опомнилась, ведь это она запустила сей магический сеанс, и вопрос должна задавать именно она. Тем более оба ее отражения теперь очень пристально смотрели на нее в ожидании.

– Меня, я, собственно говоря… – начала она.

– Не части, подруга, – отозвалось отражение в костюме, – спрашивай.

– Спрашивай, рыбка моя, – добавило обнаженное отражение.

– Я замуж выхожу вот за этого. – Лиза схватила портрет Милаша Батори и развернула его к зеркалу. – Что скажете?

– Ух какой волосатенький, – хихикнула первая.

– Мужик четкий, – добавила вторая.

– Да, но к нему в замок невест собирают каждый год. Что у него за охота такая иметь столько жен? К чему это?

– А они ему не жены, – спокойно ответило отражение в костюме, – они его спящие красавицы. В жены он выбрал тебя, потому твой папенька и согласился, чтобы ты стала графиней Батори. Да и князь хочет, сочетавшись с тобой союзом крови, принять графский титул. А про тех, других, не думай. Их уже привезли нужное количество, достаточно. Твоей жизни это не коснется и не помешает. Главное соблюдать традиции.

– Ой и правда, – замотала головой вторая, – мы, девочки, как цветы, должны не слезами увлажняться, а хотением, и дарить себя. Так что поезжай с богом и ничего не страшись. Те красотки тебе не конкурентки. Они для других целей предопределены.

– Что за надобность такая? – спросила Лиза.

– Неужели всю правду следует ей рассказывать прямо сейчас? – удивленно спросила обнаженная и надула губки.