аэропорту, ну и целую неделю наслаждаться местной экзотикой и работать над собой».
Через два часа в дверь неожиданно позвонили. Это были мои приятели, появившиеся неизвестно
откуда. Оказывается, бюро экзотических путешествий, вначале заломившее большие деньги за
путешествие, после моего отказа уменьшило сумму втрое, соответственно сменив отель. Но на ваучере
название отеля осталось прежним. Сотрудница попросту забыла напечатать новый ваучер. А ребят сразу
повезли в другой отель. «Это обыкновенная казарма, — рассказывали они, — но жить в ней можно».
- Нам такую встречу устроили, — смеялись они, — мы минут сорок бегали, думали, что кто-то
будет нас встречать. Телефоны не отвечают, подошли к таксистам. Они начали растаскивать нас по
машинам. Мы схватили вещи и стали прорываться назад в аэропорт. И тут заметили паренька, который
скромно стоял с табличкой далеко в стороне. Оказывается, это он нас встречал. Неплохо говорит по-русски.
Так что сейчас переезжаем в казарму и будем там жить, а с турбюро будем разбираться потом. Главное, что
рыбалка у нас значится и ничего не отменено.
—
Отлично, что все прояснилось, — сказал я, — но я уже уплатил за номер, поэтому давайте
сделаем так: вы возвращаетесь назад, а меня завтра утром заберет встречающая сторона.
Я решил воспользоваться возможностью побыть одному и собраться с мыслями. Утром за мной
приехал пожилой француз, который отвечал за размещение в Сенегале, с молодым пареньком, говорящим
по-русски. Я сел в их старенький джип, и мы отправились в другую гостиницу. Я думал, что в середине мая
в Западной Африке будет стоять невыносимая жара. Оказывается, возле океана достаточно прохладно,
градусов 25.
Пока мы ехали, паренек рассказывал о стране.
—
Основная религия здесь ислам, — говорил он.
—
То есть казино в Сенегале нет?
—
Казино есть, но местных туда не пускают.
—
А публичные дома? — полюбопытствовал я.
— Публичные дома есть, а вот стриптиз-клубов нет, это не приветствуется.
Я кивнул в знак согласия. Правильно, проституция — это разврат индивидуальный, а стриптиз —
это разврат коллективный.
—
А чем здесь занимаются люди, чем они зарабатывают?
- Страна достаточно бедная, — ответил экскурсовод. — Здесь только два источника дохода: выра-
щивание фисташек и рыбный промысел. В этом месте к побережью Африки подходят сильные течения,
которые поднимают со дна моря огромное количество питательных веществ. Это создает мощную кормо-
вую базу. Поэтому здесь огромное количество рыбы. Многие страны берут лицензию на добычу рыбы в
этом районе.
Я с интересом посматривал на людей, проходивших по улицам города. Оказывается, в Сенегале
много красивых женщин, у них великолепные фигуры. Чувствуется порода, высокое чувство собственного
достоинства. Гид предупредил меня, что местные жители не любят, когда их фотографируют.
После того как я разместился в гостинице, которая оказалась рядом с пляжем, я отправился на про-
гулку и был удивлен тем, насколько стройны и грациозны местные жители. Целый пляж фотомоделей! У
юношей великолепные торсы, превосходная мускулатура. Я долго ходил по пляжу, незаметно делая
фотографии. Мужчины бегали, отжимались, занимались борьбой, сидели группами, оживленно общаясь. Я
не увидел печальных или недовольных лиц. Смех, шутки, веселье, непрерывное движение.
Мне это напомнило Россию 1960-х годов. Ощущение тепла, доверительности и общения. Ярко
выраженное коллективное сознание. На наших пляжах сейчас такого нет. Коллективное сознание исчезло.
Люди безжизненно валяются на пляже или сидят и тупо пьют пиво, обмениваясь отдельными фразами.
Стоп: пиво. Вдруг я понял, что вызвало у меня такое странное ощущение. На этом пляже никто не пил ал-
коголя, ни один человек! Не было отупения, расслабленности и похотливых взглядов, подогреваемых
алкоголем, вся энергия уходила на спорт, движение и общение.
Через пару дней мы выехали в сафари парк. Нищета и разруха, конечно, страшные. Хотя, если
вспомнить наши русские деревни, то окажется, что Россия от Сенегала мало чем отличается. Я раньше
возмущался, когда Советский Союз называли африканской страной с ядерным оружием. Просто я не был в
Африке и мало путешествовал по российской глубинке. Глядя на то, как общаются люди на пляже, я понял,
что говорить о вымирающей Африке рано. У этих людей было то, что позволило России стать
73
сверхдержавой и что сейчас она стремительно утрачивает, — ощущение единства. Как сказал Иисус
Христос,
Если люди, живущие в государстве, утрачивают ощущение единства и общности интересов, то
будущего у такого государства нет. Если слабеет нравственный потенциал, экономическая и военная мощь
утрачиваются очень быстро.
По дороге в сафари-парк с нами произошел любопытный эпизод. Сидевший на заднем сиденье