Чего стоит Париж?

Пять стражников во главе с сержантом, в соответствии с заведенным порядком обходившие залы и коридоры резиденции, опешили от такой наглости, давая мне время выхватить из-под плаща пистоли. Еще через секунду с двумя из них было покончено. Со скрытностью нашего нападения тоже.

– Тревога! – заорал один из стражников, пускаясь во всю прыть вдаль по коридору. Оставшиеся трое его товарищей, ощетинившись алебардами, начали, по-рачьи пятясь, отступать, прикрывая своего громогласного гонца. Пуля де Батца догнала его, прервав крик на полуслове. Но и без воплей все уже было ясно. Алебардиры, держа строй, отступали, низко опустив увенчанные шлемами головы, чтобы уменьшить поражаемую Поверхность. С минуты на минуту к ним должна была подойти взбудораженная нашими выстрелами подмога. Тогда все будет кончено, едва начавшись. Легионеры отходили в полном порядке, преграждая нам путь к вожделенной цели, и никакого иного способа пройти мимо них, кроме очередных метких выстрелов, не было. Три опытных бойца с алебардами могут долго удерживать такой вот коридор против превосходящих сил противника. Залп пистольеров лишил их этой возможности.

– Мано! – крикнул я. – Хватай де Бушажа и бегом за девушкой! А мы тут позаботимся об отходе.

Побледневший вельможа с перекошенным от ужаса лицом сидел, вжавшись в угол, похоже, всерьез решив лишиться чувств. Но утробный рык и пара увесистых оплеух де Батца напрочь лишили господина гардеробмейстера этой завидной возможности.

– Бегом! – ревел Мано, рывком поднимая полуобморочного хранителя панталон королевы-матери и пинком направляя его вперед.

– Перезарядить пистолеты! – командовал я. – Тащите сюда мебель, устраивайте завалы посреди коридора, высаживайте рамы! Мано! Я жду тебя на крыше!

Теперь вся надежда была на арьергард – ту часть нашего отряда, которая была оставлена прикрывать тыл на случай такой вот «неприятности». Царедворцы – особая порода людей: проявляющие чудеса отваги на глазах у государя, они отнюдь не блещут ею во всех остальных случаях. Так было в Лувре, так было и здесь. Я был более чем уверен, что за многими дверьми сейчас притаились молодые крепкие дворяне со шпагами в руках, причем вполне недурственно управляющиеся с этим прелестным элементом своего костюма. Я видел, как приоткрылись несколько выходящих в коридор дверей, но, различив сквозь висящий в воздухе пороховой дым кирасы и шлемы моих усачей, любопытствующие спешили вернуться в спальни, оставив боевые действия легионерам д'Аржи.

Понятно, в наши планы не входило принимать последний бой у альковных порогов первых красавиц королевства, но хоть чуть-чуть задержать переполошившихся стражей замка было необходимо. Раз уж мы все равно вломились сюда, перебили столько народу, разбудили мадам Екатерину и ее свиту, должен же был Мано в конце концов отыскать предмет своей высокой страсти!

Очередные преследователи возникли из-за того самого угла, из-за которого всего несколько минут тому назад появились мы сами. Шум их суматошного бега был слышен издалека. И потому появление легионеров было ознаменовано очередным залпом моего войска. Клубы черного едкого дыма заволокли коридор. В ответ по нам ударило несколько выстрелов из аркебуз. Добротная мебель приняла причитающиеся нам пули, Осыпав укрывшихся за баррикадой гасконцев дождем позолоченных полированных щепок. Увидеть что-либо сквозь дымовую завесу стало и вовсе не возможно. Пользуясь этим, стража вновь попыталась пойти на штурм, однако второй залп моих пистольеров, похоже, тоже не пропал даром. Крики раненых свидетельствовали о том, что часть выстрелов достигла цели.

Долгожданный свист Мано оповестил, что заветная опочивальня обнаружена и самое время подумать о душе, вернее, о ее спасении. Как говаривал Лис: «Дорогие гости, не надоели ли вам ваши хозяева?»

Лис? Опять Лис?! Да кто это, черт возьми, такой? Аркебузная пуля ударила в высокий гребень мориона, заставляя голову дернуться резко в сторону.

– Что-то мы здесь засиделись, – процедил я, доставая из сапога свой третий, последний, пистолет и взводя курок. – Уходим! К окнам!

На наше счастье, особняк Пти-Мюс от фундамента до самой балюстрады был увит лозами дикого винограда, аккуратно подстригаемого придворными садовниками, чтобы листья и гроздья не затеняли дворцовых окон. Туда-то, на виноградные лозы, и лежал наш путь. Откуда-то издалека, должно быть, от королевской резиденции, донесся тревожный звук ротного рожка.

– Быстрее, быстрее! – торопил я гасконцев, цеплявшихся за резные каменные карнизы и перескакивавших под покров виноградных лоз.