Чеченские рассказы

– Противник у тебя будет наступать оттуда! – и Проткин махнул рукой в обрывы, а Шарниров открыл рот… – Пиши дальше: "…С передним краем по рубежу… отметишь рубеж (Шарниров кивнул и стал писать, сокращая слова)… и выполняет задачи по обеспечению безопасности прохождения колонн. Обороняя ВОП номер три, основные усилия сосредотачиваю на удержании позиций первого мотострелкового отделения. Огневое поражение противника организовываю по периодам огня: Первое – при выдвижении противника из глубины на дальних подступах наношу огневое поражение средствами старшего начальника, а также приданными огневыми средствами. Второе – при развёртывании противника в боевой порядок – средствами старшего начальника, а также приданными и штатными средствами по участкам сосредоточенного огня. Третье – при атаке переднего края наношу огневое поражение всеми имеющимися средствами, в том числе с использованием минно-взрывных заграждений. Боевой порядок в один эшелон…"

Изгаляясь над военным гением Проткина под видом рвения, Шарниров переспрашивал: "Как, как?"… или даже: "Повторите, пожалуйста, своё предложение". От чего Козак ещё больше изнывал и кривился, а Проткин, не замечая подвоха, терпеливо повторял: "…Боевой порядок в один эшелон"… Шарниров же на самом деле давно изображал в своём ежедневнике нечто вроде кардиограммы, с закорючками, но без букв. Он сообразил, что командир полка просто диктует ему один из текстов, заученных им в академии. Шарниров машинально водил ручкой в ежедневнике и представлял лихое наступление походной колонны чехов. Как бы на его глазах чехи разворачивались в цепи и под ураганным огнём пёрли через реку в брод. Этой выразительной картине по мотивам Великой Отечественной войны не хватало только танков.

Закончив диктовать, Проткин выдохнул перегар, обошёл клумбу с семенами, окантованную белоснежным булыжником, повис на турнике и подтянулся раз двадцать, несмотря на сорок лет, пузо и модную разгрузку с восьмью магазинами.

Во время физкультурных упражнений командира полка Павлёнок умудрился всё-таки ознакомиться с новыми сооружениями третьего ВОПа; всегда страдающий похмельем Забуцкий пошёл к уазику; а Козак закурил, предложил сигарету Шарнирову и сказал ему: "На тебя медаль лежит за Дагестан в штабе. Приедешь – заберёшь"… Шарниров, в общем-то, нравился Козаку – "Драть и драть его ещё конечно, но командирская струнка присутствует".

Когда Проткин с Козаком спускались на дорогу, к Шарнирову подошёл Павлёнок с новенькими золотистыми звёздочками в погонах (он недавно получил капитана и пренебрегал ради этого долгожданного события маскировкой): – Ну что, выставил секрет?

– Конечно! – Шарниров произнёс – конеЧно, с нажимом на "е", а не конешно.

– Молодец! Я думал, ты не выставишь, – сказал Павлёнок, – а то Козак залупил: выстави секреты по ходу следования командира и доложи координаты, а у меня откуда карта?.. Ну я ему первые попавшиеся цифры с фонаря.

Шарниров ничего на это не ответил (не говорить же Павлёнку, что он козёл), и Павлёнок устремился вслед за начальством. Он был пьян заметнее всех, а когда Павлёнок выпивал, он становился добрым и разговорчивым.

Короче, все погрузились, и в сопровождении бэтээров уазик помчался на следующий второй ВОП. Проводив колонну глазами, Шарниров зевнул и пошёл прилечь в землянку. По пути он надел на радиста Михалочкина кепку, в которой встречал командира полка, со словами: "Кепку постирай, воин! Как ты будешь в ней с чехами воевать?"

***

Вторым ВОПом полка (на который поехал Проткин после посещения третьего) в июне 2000 года командовал я. В отличие от Шарнирова я по неопытности добросовестно записал "рапорт Главнокомандующему", – что позволило мне привести отрывок этого документа дословно… Вернувшись из Чечни, я стал тяготиться службой и в конце концов был уволен из армии. А Толик Шарниров погиб в бою через два года где-то под Хатуни – вёл огонь из пулемёта, прикрывая вынос раненого.

Лейтенант Шарниров (это действительно его настоящая фамилия) посмертно награждён орденом Мужества, похоронен в станице Северской Краснодарского края. За счёт средств местной администрации ему воздвигли красивый гранитный обелиск между могилой Неизвестного солдата и памятником матросу, погибшему на подводной лодке "Курск".

Капитан Корнеев

1

Я и несколько бойцов были выгружены с брони на горную дорогу у одного из наших взводных опорных пунктов. Сопровождающий капитан должен был половину солдат и часть почты везти на следующий ВОП, но вышедшему к нам офицеру он передал поручение отправить бойцов при случае дальше, запрыгнул на бэтэр и уехал.

– Ну что ж, пойдёмте.