Часы (СИ)

Пока Велвор предавался своим размышлениям, фоном для которых служил все нарастающий ропот присутствующих на церемонии простых воров, воришки и ворики уже отыграли свое и покинули сцену. Теперь их место заняли молодые, но уже достаточно опытные простые воры. Они заходили в залу группами по десять человек и бросали к ногам Велвора самое разное оружие верхних - согнутые сразу в нескольких местах алебарды, ржавые стальные нагрудники, железные щиты, рваные кольчуги и мятые шлемы. Все это добро выглядело уже не настолько позорно, как жареные рыбешки и ржавые гвозди, воровской ропот немного притих и Велвор приободрился.

Добыча молодых воров состояла главным образом из оружия потому, что все они были участниками набегов на городскую управу, в которой укрывался сейчас градоначальник обворованных верхних вместе с остатками городской стражи. Главной целью этих набегов была тяжелая золотая цепь, которая по слухам все еще находилась на шее у градоначальника, прямо под его кольчугой.

На самом деле настоящая цепь была украдена ворами уже достаточно давно - еще в правление Велвора XXVI-ого, но слухи о ней поддерживались всеми предыдущими Велворами и им лично с целью создания смысла воровского существования именно для молодых и энергичных воров. Воровской верхушке и ему лично просто нужно было чем-то занять их до начала войны за новую канализацию, вот они и совершали набеги на городскую управу, в которой сейчас держал оборону градоначальник вместе с остатками городской стражи. Стражники перекрывали все входы и выходы из управы, выстроившись плотными рядами, сомкнув щиты и выставив вперед алебарды, а молодые воры штурмовали их волнами, постепенно лишая оружия и доспехов. Подвал управы, вместе с небольшой темницей и орудиями для пыток был уже занят молодыми ворами, а сами эти орудия были перенесены в Канализацию и свалены там в кучу в одном из дальних мокрых коллекторов прямо в мутную зловонную жижу (любой настоящий вор всем сердцем ненавидит орудия для пыток, так как только эти адские приспособления способны сломить его волю и лишить его воровской чести). Битва за мифическую золотую цепь уже шла на внутренних лестницах осажденной со всех сторон городской управы, чем Велвор был крайне недоволен. Ведь пади городская управа завтра, и уже послезавтра ему пришлось бы придумывать новую цель для энергичных молодых воров и создавать новый смысл для их существования. Впрочем, стража все еще сдерживала натиск и об этом можно было пока не думать.

Не мифическая, а та самая - подлинная золотая цепь верхних градоначальников висела сейчас на шее Велвора, между нижней, тонкого полотна сорочкой и мягкой теплой фуфайкой. Наблюдая за молодыми амбициозными ворами с благосклонной улыбкой, он машинально прикоснулся к груди и погладил плоский золотой медальон с изображением древнего герба верхнего города - бегущего на задних лапах золотого медведя с мешком отборных лесных орехов за спиной.

В ношении символа власти верхних градоначальников не было никакого символического смысла или даже намека на некий смысл, просто после того, как она была украдена, все Велворы вынуждены были тайно носить ее на груди, они не могли доверить эту важную тайну даже Воровской Сокровищнице. Если бы кто-то из непосвященных в тайну смысла существования нынешних молодых амбициозных воров случайно обнаружил ее там, мог бы вспыхнуть грандиозный скандал, а может быть и самая настоящая воровская революция. Конечно, можно было бы спрятать эту тяжелую уродливую цепь в какой-нибудь тайник, но какой тайник устоит перед внимательными воровскими взглядами, перед глазами будто бы специально созданными Матерью Луной для поиска и разграбления всевозможных тайников, схронов и кладов? Нет, это было слишком рискованно, вот все Велворы и вынуждены были таскать цепь верхних градоначальников на своих шеях, проклиная ее глупую ненужную тяжесть и даже презирая себя за это. Велвор не был исключением из этого правила и порою, наблюдая за наглыми самовлюбленными лицами молодых эффективных воров, которые лоснились потом под тяжестью всех этих алебард, кольчуг, шлемов и прочих побрякушек, он касался пальцами уродливого золотого медальона (этой дурацкой тайны фальшивого смысла существования) и испытывал злорадное удовольствие.

Вот и сейчас он следил за представлением молодых амбициозных воров с плохо скрываемым удовольствием, которое со стороны можно было трактовать и так, и эдак. "Каждой амбициозной молодой воровке по эффективному молодому вору,- с сарказмом и отвращением к происходящему думал он.- Каждому эффективному вору по золотой цепи верхнего градоначальника. Вот и все ваши воровские смыслы, скоты..."

А представление амбициозных было уже в самом разгаре.