Часы, идущие назад

– Здешний апокриф возник как раз после событий столетней давности и пережил и революцию, и чекистов, и советскую власть, и сто первый километр, и атеизм, и возвращение к исконным традициям, и скрепы, и еще бог знает что переживет. Апокриф отсылает нас к тому времени, когда старый Шубников строил свою бумагопрядильную фабрику и Башню с часами. Никаким старообрядцем он не был, все его собрание древних старообрядческих книг и крюкового пения было лишь способом вложения денег. Он слыл, как сейчас говорят, технократом и прагматиком. Разбогател на торговле мануфактурой, а потом решил, что производство хлопковых тканей выгоднее наладить здесь, в России, чем ввозить все из-за границы. И он начал строить фабрику и преображать Горьевск. Он был пионер своего дела и великий новатор. И, как водится, для новаторства ему не хватило денег. Он обанкротился в самом начале. Когда цеха и башня были уже построены, когда в Англии были куплены современные станки, его средства иссякли. И ему грозили кредиторы и долговая яма. Полное разорение. Крах. И этот технократ и прагматик обратился к оккультизму. Наверное, это верх отчаяния делового человека. Пусть хоть дьявол поможет. У него имелись книги на латыни, и он заключил с демоном сделку. Апокриф особо подчеркивает, что демон купца Шубникова обитал в этих самых часах на башне. Когда это чудо строилось среди здешних болот и лесов, рязанские пейзане лишь крестились – чур, чур, каки-таки часы-куранты? Жили, чай, и без часов, а это все дьяволова иностранщина, нечистое дело. Согласно апокрифу, демон, обитавший в часах, согласился помочь Шубникову материально, сделать его баснословно богатым с одним условием: тот отдаст ему своего первенца. Это обычное условие договора с нечистой силой, во всех сказках это есть. Но дальше, согласно апокрифу, события в Горьевске развивались весьма оригинально. У купца Шубникова родился сын Савва. И он честно хотел отдать его демону часов как обещанную жертву. Но демон часов Савву не взял, потому что тот родился больным – умственно отсталым и увечным. Не захотел взять такого ребенка. Шубникова он не наказал – не было же вины того в рождении больного первенца. Напротив, помог во всем, исполнил желание: Шубников внезапно снова разбогател каким-то тайным способом, рассчитался с долгами. И его фабрика начала процветать и вскоре стала самой знаменитой в России. Согласно апокрифу, демон часов выторговал для себя у старого Шубникова новое условие: якобы он сам выберет себе жертву среди будущих наследников семейства. Он не взял себе ни родившегося после больного Саввы младшего мальчика Мамонта, ни старшую внучку Шубникова Прасковью. Согласно апокрифу, его выбор остановился на самой младшей – Аглае. Шубников к тому времени уже покоился на кладбище, а договор все еще имел силу. И в это время произошли трагические и страшные события в семействе фабрикантов.

– Рассказывали нам в музее официальную версию: убийство Саввы Мамонтом из-за денег, отравление. Но если он был умственно отсталый, как он мог распоряжаться капиталом и…

– Савва ничем и не распоряжался. Согласно апокрифу, все было совсем не так. Мамонт намеревался отравить вовсе не брата, а свою жену Глафиру.

– Глафиру?! – воскликнула Катя.