Часы

Мисс Вотерхауз, высокая угловатая женщина, отличалась похвальным здравомыслием и жестоко порицала отсутствие здравомыслия в других.

— Джеймс, то, что вчера по соседству кого-то убили, еще не значит, что сегодня убьют меня.

— Но, Эдит, — возразил мистер Вотерхауз, — ведь это зависит от того, кто убийца, верно?

— Короче говоря, ты полагаешь, что по Полумесяцу разгуливает убийца и в каждом доме намечает себе по жертве? Ну, знаешь, это настоящее богохульство!

— Богохульство, Эдит? — искренне изумился мистер Вотерхауз.

Ему самому ни за что бы не пришло в голову рассматривать свое замечание с этой точки зрения.

— Сразу приходит на ум иудейская Пасха, — проговорила мисс Вотерхауз, — а это, позволь тебе заметить, из Священного Писания.

— Ну, это, по-моему, слишком вольное сравнение, Эдит, — рискнул возразить мистер Вотерхауз.

— Попробовал бы кто сюда сунуться и попытаться меня убить, — проговорила мисс Вотерхауз внушительно.

Про себя ее брат подумал, что это действительно была бы рискованная затея. Если бы ему самому понадобилось наметить себе жертву, он вряд ли остановился бы на своей сестре. Результат покушения он брался предсказать заранее: непредусмотрительный убийца получил бы удар кочергой или чугунной задвижкой, после чего, окровавленный и униженный, был бы доставлен в полицию.

— Я просто хотел сказать, — пояснил он с еще более виноватым видом, — что в окрестностях появились… э-э… крайне подозрительные личности.

— Мы ведь даже не знаем толком, что там вчера случилось, — сказала мисс Вотерхауз. — Каких только сплетен не услышишь. Миссис Хед сегодня утром рассказывала совершенно несусветные вещи.

— Может быть, может быть, — пробормотал мистер Вотерхауз и поглядел на часы. У него не было ни малейшего желания выслушивать небылицы, которые приносила в их дом не в меру разговорчивая поденщица. Его сестра каждый раз разоблачала ее буйные фантазии, однако выслушивала их с удовольствием.

— А еще говорят, — продолжала мисс Вотерхауз, — что убитый был казначеем или попечителем в школе Ааронберга; что-то там не сошлось в счетах, и он пришел выяснить этот вопрос с мисс Пебмарш.

— А она его убила? — Мистеру Вотерхаузу эта мысль явно показалась забавной. — Слепая? Да ведь…

— Набросила ему провод на шею и задушила, — пояснила мисс Вотерхауз, — он ведь, как ты понимаешь, совсем ее не остерегался. Кто бы стал опасаться слепой? Впрочем, я этому, конечно, не верю, — добавила она. — Мисс Пебмарш очень славная женщина. Мы с ней расходимся в некоторых вещах, но это еще не значит, что я стану подозревать ее в убийстве. Просто она фанатичка, и взгляды у нее очень странные. Но, в конце концов, образование ведь еще не все. Возьми хоть эти нынешние школы, которые построены чуть ли не из одною стекла. Как парники для огурцов или помидоров. Я уверена, что летом детям просто вредно там находиться. Миссис Хед жаловалась, что ее Сюзанне очень трудно привыкнуть к новой школе. Девочка говорит, что совершенно невозможно слушать на уроках, все тянет смотреть в эти огромные окна.

— Да-да-да, — проговорил мистер Вотерхауз, снова взглянув на часы. — Однако, боюсь, я уже совсем опаздываю. До свидания, дорогая. Будь умницей. Может быть, хотя бы закроешь дверь на цепочку?

Мисс Вотерхауз фыркнула еще раз. Проводив брата, она собралась было подняться наверх, однако помедлила, взяла свою сумку для гольфа, достала из нее клюшку и положила на видное место у входной двери.

— Так-то, — произнесла она удовлетворенно. — Джеймс, конечно, говорит глупости. Однако всегда лучше быть наготове. Ведь теперь, подумать только, психов выпускают из сумасшедшего дома, чтобы они вели нормальную жизнь, — а каково это обычным ни в чем не повинным людям?

Мисс Вотерхауз удалилась в свою спальню, но вдруг по лестнице с топотом взбежала миссис Хед. Она была маленькая, кругленькая, как мячик, и почти все, что происходило вокруг, воспринимала с буйным восторгом.

— К вам два джентльмена, — возбужденно доложила она и добавила:

— Хотя, строго говоря, никакие это не джентльмены, а полицейские.

Она протянула визитную карточку. Мисс Вотерхауз взяла ее и прочла:

— Инспектор уголовной полиции Хардкасл. Вы проводили их в гостиную?

— Не в гостиную, а в столовую. Со стола уже убрано, и я решила, что для них вполне сойдет. В конце концов, они всего-навсего полицейские.

Мисс Вотерхауз не вполне уловила ход ее рассуждений, однако сказала:

— Сейчас спущусь.

— Они, наверное, будут спрашивать вас про мисс Пебмарш, — предположила миссис Хед. — Ну, там, не замечали ли вы за ней каких странностей. Говорят, иногда люди свихиваются совершенно неожиданно, до последнего момента ничего не поймешь. Ну, что-то в них, конечно, меняется — манера разговаривать, например. Или еще иногда по глазам видно. Хотя это-то к слепой не подходит… Да-а… — Она покачала головой.

Мисс Вотерхауз проследовала вниз и вошла в столовую, скрывая разыгравшееся любопытство под маской своей обычной воинственности.

— Инспектор уголовной полиции Хардкасл?

— Доброе утро, мисс Вотерхауз.