Частные визиты

А.: Если бы для этого нужно было отомстить еще двум-трем людям или «пометить» еще 2–3 года, я бы сказал: мстите интенсивнее. Но чувство, которое вы испытываете, — оно необъятно. И отца — уже нет.

Д.: И что?..

А.: Я не знаю.

Д.: Просто забыть?..

А.: Если бы это было возможно, я был бы безработным.

Д.: И что тогда остается?..

А.: Не знаю.

Я.: Знаете! Вы хотите сказать: «Простить!».

А.: Тоже маловероятно.

Я.: Да уж… Не думаю… У меня сейчас ощущение, что я говорю с папой в тот момент, когда умерла мать… (я знаю, что мать пациентки жива, а отец умер, но я умышленно пропускаю эту ошибку, которая скоро вскроется сама).

А.: И что?

Я.: Я вспоминаю… Но как это связать?… Я не думаю, что я скорбела о бабушке…

А.: Вы говорите о матери отца?

Я.: Ну да!

А.: Но вы сказали просто: «…Когда умерла мать».

Я.: Да?.. Да, я так сказала…

А.: Вы хотели ее смерти?

Я.: Сейчас кажется, что нет. Хотя раньше думала, что да…

А.: Продолжим в следующий раз.

152-я сессия

Она была очень краткой, так как пациентка опоздала и обсуждение опоздания, в данном случае незначимое, можно опустить без ущерба для основного материала.

Я.:…Какая все-таки хорошая погода! И снег, и дождь одновременно. Я люблю такую… Прихожу— и не хочется говорить о том, что до этого хотела сказать…

А.: Почему так происходит?

Я.: Когда хочешь заранее что-то рассказать, это вначале… м-м… всегда неприятно… Хочется, чтобы это уже было рассказано…

А.: О чем вы хотели рассказать?

Я.: Когда я вчера говорила, что умерла мама (пациентка привстает и, поворачиваясь ко мне, добавляет очень выразительно) — ПАПИНА! — мама папина… (вновь ложится и около минуты молчит, морщит лоб и теребит край пледа, которым она укрыта, что-то напряженно обдумывая)… Я помню свою маму в этот день. Мне очень хотелось, чтобы бабушка выздоровела. Для папы. Чтобы ему было лучше… У нас, знаете, такая семья… очень плохая… Мама никогда не ходила к бабушке в больницу. Ходили я и папа. И мы сами все покупали…

А: Да?

Я.: Я знаю, что невестка может не любить свекровь. Но ведь смерть — это важнее… Пришел папа и сказал, что умерла бабушка… Было лето… А мама была в таком сарафане (презрительно)…

А.: Почему это запомнилось?

Я.: В ней было что-то такое отвратительное…

А.: Что?

Я.: Что-то очень естественное и… отвратительное…

А.: Как это связано с сарафаном?

Я.: Это был такой отвратительно открытый сарафан… Я ее и его разглядывала. Я вообще не любила… я избегала на нее смотреть… Она, конечно, была рада этой смерти… Может быть, и я хотела ее смерти… Я как будто все время сравнивала что-то с чем-то?…

А.: Что?

Я.: Ее с собой… Но этот сарафан… такой открытый… И что она хотела смерти свекрови… И ее сарафан… Ей не надо было прикрывать ее желание смерти… Ей не надо было прикрывать даже свою радость перед папой…

А.: Что это значит?

Я.: Она не прикрывалась, так как она знала, что ОН— конечно, ее! Умирает

королева, какое-то время— борьба за власть, какое-то смятение, или, как в истории, смутное время… А здесь — смутное чувство…

А.: Смутное чувство.

Я.: Соотношение каких-то сил, борьба, какая-то «перестройка»… Чувство отвращения к ней. Тоска. Злость… У меня не было чувства, что лучше бы она умерла, но вот сейчас… И этот сарафан… Она небольшого роста, полная, и очень большая грудь… Я еще думала: зачем ей такое декольте, такой вырез?… Я все время смотрела на папу. А папа на меня не смотрел… И еще помню, когда ее похоронили, прошли поминки, папа сказал: «Пойдем погуляем». Мама ответила: «Это неприлично!» А папа: «Какая ерунда!». Мы пошли гулять. Но без мамы… Он никогда не рассказывал мне о своей матери. И это не случайно…

А.: Что — не случайно?

Я.: Не хотел. Может быть, ему было больно… Когда он сказал, что я похожа на его мать, я очень удивилась… Именно тому, что он это сказал…

А.: Что здесь удивительного? — Внучка похожа на бабушку.

Я.: Именно, что он сказал!..

А.: Что это значило?

Я.: Что он меня любит. И мать свою тоже любил…

А.: А маму?

Я.: Она здесь не участвует! Ее здесь нет! Это хорошо… Мы без нее устроились…

А.: Как это?

Я.: А вот так! Устроились. Хорошо, уютненько. Такая замечательная троица… По крайней мере, бабушка не носила таких сарафанов…

А.: Вы сказали «троица», но ведь бабушки там уже не было…

Я.: Да, идея другая: вот, если бы не мама… Это как бы невинно прикрывает идею, что папе было бы лучше… лучше…

А.: С вами?

Я.: Да…

А.: Разве это возможно?

Я.: Невозможно, конечно…

А.: Мне кажется, что вы до сих пор не принимаете то, что это невозможно…

Я.: Да, как идея — это есть… Я не хочу смириться с тем, что это невозможно…

А.: Я понимаю, как дорого вам это чувство и мечта, но это — невозможно.

Я.: С этим связано… связано…

А.: Что?

Я.: Страх изменения чего-то…

А.: Изменения или — измены?

Я.: Отцу?… Да…

А.: К сожалению, наше время истекло.

Остановимся на этом.

* * *