Часть первая. Тропы Тьмы (СИ)

--Это что же получается, -- спросил он, -- вы меня на секретное совещание пригласили?

--Ну да, -- кивнул Керн, -- а что? Неужто в вас секреты не держатся? А в организации обороны зданий коммуны мне нужна будет вся ваша помощь. Вы же истопник, значит, знаете наперечёт все здешние подвалы, колодцы и коммуникации.

--Значит, вы мне доверяете, -- полуутвердительным тоном спросил Бенедиктов.

--Доверяю, -- кивнул Керн, -- разумеется. Вы же не бегаете и не орёте впустую, а занимаетесь важным и полезным делом, с чего бы мне вам не доверять? План подземных помещений и коммуникаций поселения у вас есть где-нибудь?

--Будет план, -- пообещал Бенедиктов и убежал куда-то с трясущимися руками.

Военинструктор тяжело вздохнул, глядя ему вслед, и в сопровождении нескольких дозорных направился в радиокомнату -- связываться с соседями-колонистами.

Закипело во дворе, замутилось, заиграло пылью и медью -- импровизированное войско Керна готовилось двинуть в бой. При виде бронетранспортёра что-то давнее, неизбывное шевельнулось в груди многих обитателей коммуны, и к военинструктору потёк жиденький ручей добровольцев, прослышавших о будущей охоте на бандитов и куркулей. Кое-кто из этих добровольцев помнил ещё строевые команды и приёмы обращения с оружием; теперь городские рабочие пытались превратить их в подобие воинского подразделения. Над нестройными рядами гремела идиотская песня, дружно избранная новобранцами в качестве марша: "Над Землёй везде будут петь... столица, водка, советский медведь наш!". Люди помозговитее заправляли бронетранспортёр, готовили его к походу, помогали механику с наладкой и проверкой узлов грузовика.

Тем временем военинструктор распоряжался в коммуне. Укрепления были уже готовы и смотрелись, пожалуй, довольно внушительно. Керн оставил в обороне стрелка с базукой, двух стрелков с лёгкими ручными пулемётами. Остальные обороняющиеся вооружены были автоматами, дробовиками, а кое-кто и пистолетами различных марок, на которые Керн не возлагал в бою особенной надежды. Самым опытным бойцам военинструктор раздал шесть самодельных ручных гранат, одну допотопную противотанковую, два взрывпакета с отрезками бикфордова шнура. В резерве оставалась мелкокалиберная снайперская винтовка охотничьей модели, которую, несмотря на прекрасную оптику и точный бой, и Керн, и Мухтаров оценили как "пукалку" за её патрон двадцать второго калибра.

--На кабаргу пойдёт, -- сказал Керн, -- а на ахтыровца уже не очень. Да и опытные снайперы у нас в основном в первом блоке сидят, я таким не то что винтовку, шило не доверю в нынешних обстоятельствах.

Винтовку он попробовал сплавить уходящей группе, но и там от неё отказались.

--К ней всего девятнадцать патронов, а потом она превратится в ценный ресурс, от которого толку ноль. Прикладом, и то лупить нельзя, прицел попортишь! Таскать её ещё...

И Керн, плюнув, оставил винтовку в оперативном резерве.

К полудню всё было готово. Колонна с переодетыми наспех под солдат женщинами, прикрывая разместившихся на подводе и в грузовике маленьких детей, выступила в поход, имея дирекцией село Замятное, находившееся от коммуны в шести километрах; по дороге детей и часть небоеспособных женщин должны были в лесочке забрать союзники-колонисты, увести к себе под прикрытием ночи на два-три дня. Вечером колонна должна была дислоцироваться в селе, начать проверки, пользуясь мандатом рабочего комитета, а поутру -- выступать дальше, уводя внимание врага от коммуны. Военинструктор проверил ещё раз, что все участники операции чётко понимают суть своей оперативной работы, получил от механика заверения, что грузовик пройдёт ещё не одну сотню километров -- и, благословясь, махнул рукой. Взвился на антенне грузовика красный флажок, заревел натужно бронетранспортёр -- колонна двинулась без лишней помпы, в пыли и грязи весеннего тёплого дня, растянувшись обесцвеченной, линялой змеёй по просёлку. Пока шли машины и люди, Керн стоял в воротах, держал под козырёк, а потом, когда ворота закрылись -- поднялся на обзорную вышку и долго-долго смотрел вслед уходящим. Если бы какой-нибудь гостиор или иной строитель светлого будущего, мало знакомый с историей народных движений, услышал в этот момент Керна, он мог бы упрекнуть его за недостаток революционности и даже за религиозные заблуждения, ибо военинструктор, сам того не осознавая, тихо напевал себе под нос совершенно не атеистическую старинную песенку: "Warownym grodem jest nasz BСg, obrona i schronieniem...".