Часослов Бориса Годунова

– На дворе трава, на траве роса, то не простоя роса, а кровавая. А кровь та от пяти калик убиенных, от семи повешенных, от девяти колодников заклейменных. Заклинаю той кровью, заговариваю: отведи от меня все зло, что этот дятел причинить может, помоги над ним верх одержать…

И глаза у Ирины сами собой закрылись, и представилось ей, что она не в тесном душном кабинете, а в густом темном лесу. И она будто не она, а птица. Сидит на ветке, на самом высоком дереве, а сверху небо голубое без конца и без края. А на соседнем дереве дятел сидит и стучит в ствол. Смотрит на него Ирина – нестрашный совсем дятел, только скучный очень. Все стучит и стучит в одну точку. Может, там и жучков-то нет, давно ушли, а он все стучит. Глупый!

– Что с вами? – послышался рядом удивленный голос, и Ирина открыла глаза.

Следователь наклонился к ней близко, и в глазах у него Ирина заметила страх. Вот так вот, пускай сам боится. Не ее, конечно, а начальства своего, или еще чего-то, Ирине все равно.

Он-то хорохорился и смотрел на нее пронзительно, как будто не глаза у него, а два буравчика, да только Ирине не страшно больше. И она глаза не отвела. Так бы и сидели они, только телефон зазвонил.

Дятел взял трубку, послушал и тут же нахмурился. Затем отошел в сторону, но Ирину из кабинета выгонять не стал.

– Да, – говорил он, – да, запрос посылал. Да ничего у вас не оцифровано, то есть оцифровано, но там не все! Мне нужна папка с делом. Обыкновенная бумажная папка с документами, понятно? Да, позавчера официальный запрос оформил!

Он послушал немного, потом спросил:

– Слушайте, девушка, а вы вообще кто? В архиве раньше Аглая Михайловна работала, так вот она бы никогда… ах, на пенсию вышла… ага, а вы, значит, вместо нее… – тут Дятел отчего-то тяжело вздохнул. – Но все же… как это нету? Не может быть! Почему это нету, когда должно это дело быть, я сам… куда вы папку дели? Всего-то пять лет прошло! Понимаю, что вы тогда тут не работали, судя по всему, вы тогда еще в детский сад ходили… а я не хамлю, я просто… девушка, я вас очень прошу, посмотрите еще раз! Посмотрите внимательно!

Дятел зажал трубку рукой и выругался тихонько, затем оглянулся на Ирину, она едва успела опустить глаза.

– Да! – тут же снова заорал Дятел, очевидно махнув рукой на конспирацию. – Слушаю! Нету? А по фамилии вы смотрели? Внимательно смотрели? Ковригина нету? То есть как – Ковригина, какой еще Ковригин? При чем тут какой-то Ковригин? Веригин он, Веригин Илья Ардальонович! Говорю по буквам: Виктор, Евгений, Ромуальд… ну да, Веригин. Ищите уже, я перезвоню!

Он бросил трубку, утирая пот со лба.

– Черт знает что! Дура какая!

Ирине даже стало его немножко жалко, но она тут же подавила этот неуместный порыв.

Следователь писал что-то, Ирина молчала. Наконец он поднял глаза и дал подписать ей протокол, присовокупив, что непременно еще вызовет. Казалось, он вдруг потерял к ней всякий интерес. Ирина была этому только рада.

На работу она успела только часам к двенадцати. Пришлось рассказать про машину. Девчонки поахали, начальник выразил сочувствие, затем Ирина вознамерилась объясняться со страховой компанией, но те сразу же открестились – пока, дескать, машину не осмотрят, ничего делать не будут. А машину не скоро им покажут, потому что над ней сейчас эксперты работают, человек-то сгорел заживо.

– Не расстраивайся, – посоветовала Варвара, – тебе всяко лучше, чем ему.

И то верно! И Ирина решила заняться собственным расследованием, то есть выяснить, кто такая была та женщина, которую убили в прошлый вторник, когда она шла в клинику.

А вот интересно, этот Дятел знает про нее что-нибудь? Был бы он нормальным человеком, можно было бы обменяться информацией. Но нет, никому Ирина доверять не станет, сама разберется.

Ирина взяла у Варвары телефон и набрала первый номер из своего списка, на всякий случай проверив, кому он принадлежит. Ну да, все правильно, Колобковой Раисе Сергеевне.

В трубке вместо обычных длинных унылых гудков раздалась старая мелодия. «В бананово-лимонном Сингапуре, в бурю, когда ревет и стонет океан…»

Мелодия прервалась, и послышался немолодой, но вполне бодрый голос:

– Слу-ушаю вас! – проговорил этот голос нараспев. – Слушаю, слушаю, ничего не слышу!

– Это Раиса Сергеевна?

– Нет, это ее горничная, ха-ха-ха!

– А где сама Раиса Сергеевна?

– А кому она пона-адобилась? – пропел голос в трубке. – Неужели это ты, Липа? Мы же с тобой только что говорили! Или ты уже ничего не помнишь? У тебя альцгеймер? – ха-ха-ха!

– Так это все же Раиса Сергеевна? Вас беспокоят из клиники «Клитемнестра»…

– Ах, из кли-иники? Викуся, это ты? А я тебя со своей старинной приятельницей перепутала! Это, значит, у меня самой альцгеймер… ха-ха-ха!