Чаша страдания

Проходя после работы от Малого Черкасского переулка по площади Дзержинского, Мария видела, что над Лубянкой, над зданием министерства внутренних дел поднимались клубы черного дыма — там срочно жгли архивы. Она со злостью подумала: «Испугались, хотите сжечь свои преступления».

В Москве было введено осадное положение. Спецотряды войск внутренних дел получили приказ: расстреливать на месте подозреваемых в шпионаже, дезертиров и мародеров. Трудно было разобраться — кто шпион, кто дезертир, но многие москвичи были расстреляны за мародерство.

* * *

На Казанском вокзале царила круглосуточная суета и суматоха, люди штурмом брали поезда, уходящие на восток. Поэт Василий Лебедев-Кумач, «автор» песни «Священная война», тоже эвакуировался с женой Кирой и десятилетней дочкой Мариной. Он был орденоносцем, депутатом Верховного Совета РСФСР, лауреатом Сталинской премии, ему было предоставлено купе в мягком вагоне. Но он страшно нервничал, был обескуражен и обозлен позорными военными провалами, которые привели к вынужденному массовому бегству из Москвы. Проходя по вокзалу мимо большого портрета Сталина, он вдруг впал в истерику и стал кричать:

— Что ты наделал?!. До чего ты довел страну?!

Как из-под земли выросли два агента секретной службы:

— Гражданин, пройдемте-ка!

Его увели в какую-то боковую дверь, жена с дочкой остались ждать.

Там сидел начальник службы внутренних дел:

— Гражданин, ваши документы!

Лебедев-Кумач расстегнул пальто, блеснули два ордена, он дал депутатское удостоверение. Начальник был смущен:

— Наверное, какая-то ошибка, товарищ депутат. Мои люди сказали, что вы кричали: «Что ты наделал, до чего довел страну?» Вы на кого кричали?

Поэт понял, что если его обвинят в критике Сталина, ему не поможет никто. Он быстро нашелся:

— Как — на кого кричал? На Гитлера, конечно.

Начальник удивленно поднял брови:

— Ах, на Гитлера… Ну тогда другое дело, — и вернул ему документ.

Уходя, остроумный Лебедев-Кумач не удержался и спросил:

— А вы на кого подумали?

Начальник испуганно глянул на него, замер и отвернулся.

* * *

В конце сентября и начале октября 1941 года основная группировка советских войск под Москвой была окружена и уничтожена немецкими войсками (16-я, 19-я, 20-я армии и армейская группа Болдина Западного фронта, 24-я и 32-я армии Резервного фронта). 10 октября 1941 года Сталин назначил генерала Георгия Жукова командовать Западным фронтом. Положение на подступах к Москве было отчаянное.

Гитлер был настолько уверен в сдаче Москвы, что отдал приказ — в первую очередь повесить трех евреев: писателя Илью Эренбурга, назвавшего немцев иронической кличкой «фрицы» и призывавшего к убийству всех «фрицев», художника-карикатуриста Бориса Ефимова, рисовавшего карикатуры на Гитлера, и диктора Всесоюзного радио Юрия Левитана, объявлявшего приказы Сталина.

В те дни в типографии Министерства внутренних дел под строжайшим секретом были срочно напечатаны листовки на случай оставления Москвы:

«Товарищи! Мы оставили Москву под непрекращающимся натиском немцев. Но это только на время. Москва будет освобождена». И стояла подпись: «Подпольный комитет партии». Листовки были надежно спрятаны до последнего момента отступления. Для отъезда самого Сталина на запасных путях стоял наготове специальный поезд и в аэропорту у Ленинградского шоссе был подготовлен его личный самолет «Дуглас DC-3», купленный у американской компании.

Самые жаркие бои шли на северо-западе, под городом Волоколамском. Там немцы сосредоточили большие танковые силы, собираясь маршем войти в Москву. Танковые армии фельдмаршала Гудериана были готовы наброситься на столицу[11]. 16 ноября 1941 года двадцать восемь бойцов из дивизии генерала Ивана Панфилова, отчаянно сопротивляясь у разъезда Дубосеково, уничтожили головную колонну из четырнадцати танков, готовых прорваться в город. Все бойцы и сам генерал Панфилов погибли. О них написали в газетах как о героях и спасителях столицы.

Жукову удалось остановить немецкое продвижение тонким стратегическим маневром: он сконцентрировал основные силы вдоль дорог и не дал хода немецким танкам. Войска Западного фронта разгромили войска группы «Центр» фельдмаршала фон Бока (5 декабря 1941 — 7 января 1942 года). Потери советских войск составили 371 955 человек убитыми и ранеными, или 37 процентов от численности войск в начале операции.

Но отстоять Москву во многом помогли крепчайшие морозы зимы 1941 года. Если бы Гитлер начал войну, как планировал, на пять недель раньше, 15 мая, то продвижение немецкой армии к Москве произошло бы еще до наступления зимних морозов, губительных для европейцев. И тогда, с захватом Москвы, исход войны был бы почти предрешен[12].

* * *