Чаша бытия

В е р а. Аля, я прошу тебя прекратить подобные разговоры. Мне надоело. Я здорова. Это моя работа, и ты в ней ничего не смыслишь.

А л я. Ух ты, ух ты.

Помолчали.

Замыкаетесь, Вера Николаевна? Ну давайте, давайте. Потерпим. Только смотри, не перегни! Мы для тебя все-таки родные.

Вера не отвечает, смотрит в окно. Пауза.

В е р а. Опала листва, и по ночам стало слышно, как в деревне лают собаки.

А л я. Ночами спать надо.

В е р а. Да нет, Алена, ты ошибаешься — я абсолютно спокойна. Такая, как всегда.

Маленькая пауза.

А л я. Верик, надела бы блузку с цветочками. А то — белое с серым. Костюм надо чем-то освежить!

В е р а. Не хочу, отстань.

А л я. И сапоги новые не надела. Сегодня самый раз. И красиво и практично.

В е р а. Я должна к ним привыкнуть. А сегодня они меня будут отвлекать.

А л я (подходит, ласково). Ве-рик. Давай мириться. (Выставляет мизинец. Настойчиво.) Ве-рик!

В е р а. Алена, честное слово. Ну не то настроение, ну извини меня.

А л я (отходит). А я ничего. Я вижу.

В е р а. Ну и оставь меня.

А л я (садится в свою позу). Мне интересно, до каких лет можно переживать? Меня бы лучше пожалела. Мне вот уже тридцать один, а я молчу! Это вам с Чижиком только кажется, что у меня все впереди. А я-то знаю — времечко мое пролетело. И трагедий никаких не устраиваю! Так, лишь бы за кого — ни к чему, себе дороже. Надо было раньше. А теперь рассчитывать мне не на что. Любовь только в кино бывает.

Вера молчит, смотрит в окно.

Но я-то, между прочим, особенно не расстраиваюсь! У нас все есть, живем не хуже других. И мать, слава богу, жива-здорова. Живем! Втроем… Потом, конечно, вдвоем.

В е р а. Скучищу развела. (Смотрит в окно.)

А л я. А что такого? Закон жизни — два века никто не живет.

В е р а (вскакивает). Коля! Коля пришел.

А л я. Перов?! (Подбегает к окну.) Вот паразит.

В е р а (отступая от окна). Отойди.

А л я. Явился все-таки. Ты давай уходи к себе в комнату, а я скажу — тебя нет.

В е р а. Он не придет сюда.

А л я. Ну и прекрасно. Постоит, постоит и отвалит. Я так понимаю?

Вера не отвечает.

Хотела бы я знать — на что только люди надеются, когда все так ясно?

В е р а (постепенно повышая голос). На любовь, Аля. На любовь. На любовь!

А л я. Ты куда? А школа?!

Вера по пути хватает портфель.

Праздник же улицы!

В е р а убегает.

Аля подходит к окну, смотрит на улицу…

З а н а в е с

ЖЕНСКОЕ СЧАСТЬЕ

Действующие лица

В а л я — женщина с ребенком.

Т а м а р а — подруга Вали.

С т р у г а л е в — отец Вали.

С е м е н е н к о.

М и х а й л о в н а.

Дебаркадер на большой реке. Зал ожидания на втором этаже, видна часть лестницы. Белая, выкрашенная к началу навигации мебель, сияющие бронзовые ручки на окнах без переплетов. Плакат «Мирный атом»: молодая женщина держит над головой оливковую ветвь. Т а м а р а  шьет платье на швейной машинке в зале ожидания. Внизу на палубе вдоль стены с окнами из жалюзи с белыми планками стоят  С т р у г а л е в, М и х а й л о в н а  и поодаль — С е м е н е н к о. В а л я  проходит мимо них.

М и х а й л о в н а (обращаясь к Вале, и не только к ней). Слушай, девка, ты со своими делами про меня не забудь — я тоже женщина.

С т р у г а л е в. А какие у ней дела? Какие дела? Ребенок да работа — ну и хватит.

С е м е н е н к о (вслед Вале, ласково). Валентина, скажи-ка нам, чего тебе не хватает? Скажи, не стесняйся.

Валя молча поднимается по крутой лестнице в зал ожидания.

Т а м а р а (сразу набрасывается). Ну, что скажешь?

В а л я. Собираемся.

Т а м а р а. Ничего себе тайный побег — с чемоданами!

В а л я. А я зимних вещей не беру — до зимы еще дожить надо.

Т а м а р а (с силой крутит ручку машинки). Доживешь! Доживешь, Валюша, не надейся! До зимы — доживете!

В а л я. Все вы умные, одна я дура.

Т а м а р а. А я ничего, я радуюсь — подруга замуж выходит!

В а л я. Да, замуж.

Т а м а р а. Сказала б я тебе…

В а л я. Слышала. Если я здесь останусь — пропаду.

Т а м а р а. Ух ты. Конечно, тебе недолго, ты у нас такая. Все мы живем, все люди, не пропадаем почему-то.

В а л я. У меня нет выхода.