Я резко обернулся, автоматически занимая оборонительную позицию, готовый убить любого, кто попробует мне помешать пройти последние сорок метров до моей цели. Я не анализировал, каким образом человек со шрамом все-таки узнал, где нужно устраивать засаду, но я знал, что это засада. Знал, и все тут! Злость на себя, размякшего идиота, злость на мракобеса, новоявленного героя из книжки Дюма, злость на весь мир, жестокий и несправедливый, захлестнула меня штормовой волной, заставив кулаки сжаться до боли в суставах. Волной-цунами хлынул в вены адреналин. Мышцы упруго напряглись. Голова прояснилась, исчезли посторонние мысли. Все мысли исчезли. Я превратился в бойца, для которого существует лишь один исход схватки — смерть. Своя смерть или смерть противника... Я слишком переоценил себя! Чересчур! Лучше бы я побежал к отделению милиции! Лучше бы я заорал: «Помогите!..»
Из зелени листьев сирени на асфальт пешеходной дорожки выпрыгнул китаец. Мастер стиля Журавля. Одет он был вполне цивильно и неприметно. Синие джинсы, темная футболка, легкие кроссовки. На голове шапочка-бейсболка. Не знаешь, что он китаец, запросто перепутаешь узкоглазого с казахом или еще с кем из Средней Азии. Но я его ни с кем не перепутал. Я сразу, в первую же секунду, узнал своего потенциального убийцу и атаковал прежде, чем кроссовки противника коснулись асфальта.
Махнул ногой, подцепил китайца под коленку, он потерял равновесие. Китаец обязан был по всем законам (и всемирного тяготения, и физиологии) свалиться на спину, но на то он и Мастер, чтобы нарушать все законы. Неимоверно быстро, непостижимо как, китаец крутанулся в воздухе, выполнил заднее сальто, будто находился в невесомости, и оказался на ногах в двух шагах от меня. В воздухе мелькнула открытая ладонь Мастера. Странно, что я успел ее заметить, и ничего странного в том, что я никак не успел среагировать. Разве можно увернуться от молнии? Ладонь ударила в грудь, вышибив из меня дух. Я должен был задохнуться, но, прежде чем ощутил невозможность сделать вдох-выдох, вторая ладонь китайца коснулась подбородка.
Синхронно с ударом раздался гортанный крик рассерженного журавля. Никогда мне не верилось в байки о легком, почти неосязаемом касании Мастера, после которого мгновенно теряешь сознание. Выходит, напрасно не верилось. Ладонь китайца прикоснулась к подбородку на грани осязания. Словно крыло бабочки погладило щетину под нижней губой, и сразу в глазах потемнело, будто некто выключил свет. Свет в значении жизнь, мироздание, бытие.
Если бы я при первом же шорохе кустов сирени бросился бежать, быть может, еще и удалось бы реализовать тот единственный смехотворно малый шанс на спасение. И то вряд ли... А все же шанс был, пусть и пустячный, минимальный, но шанс, которым я не воспользовался, безвозвратно потерянный шанс на победу, свободу, отмщение. Теперь же потерян и он — подарок судьбы, крохотный шансик выжить, единственное «да» среди тысячи «нет». Один шанс из тысячи.
5. Как в плохом кино
Мир вокруг перестал существовать, как показалось, всего на одну-единственную секунду, и свет снова вернулся. Но не так быстро, как угас, а тягуче-медленно, словно тот же неведомый некто (или никто? или Создатель?) плавно перемещал ручку реостата.
Секунда небытия длилась на самом деле не менее получаса. Когда я вновь обрел способность видеть, слышать и чувствовать, обнаружил себя сидящим на заднем сиденье автомобиля. По бокам, как и утром, двое простецких мужиков. Не тех, что впервые везли меня на дачу к человеку со шрамом, других, ну да какая на фиг разница? Как известно, от перемены слагаемых сумма не меняется. Впереди вместо Альфы прикрытый бейсболкой затылок китайца. Шофер незнакомый, однако нет и капли сомнений относительно маршрута движения автомобиля.
Мужик слева наклонился, заглянул в мои открывающиеся глаза и удовлетворенно хмыкнул. Мужик справа извлек из футляра, притороченного к брючному поясу, миниатюрный мобильный телефон, отстукал пальцем по телефонным клавишам незамысловатую мелодию и молча протянул мне чудо современных средств связи.
Руки оказались свободными, но слушались плохо. Я взял мобильник, кое-как удержал его в дрожащей ладони, догадливо поднес к уху.
— Алло! Алло! Станислав Сергеевич? Откликнитесь! — Из телефонной мембраны в ушную раковину ворвался зычный и уверенный голос человека со шрамом.
— Слушаю... — прохрипели и закашлялся.
— Говорят, вы сменили форму одежды, Станислав Сергеич. Неужели раздели безобидного прохожего? Признавайтесь, кого ограбили, ха-ха-ха?..
В ответ я сумел лишь кашлянуть еще пару раз.