Час волка

Я услышал рычание рядом со мной и шарканье ног. Прежде чем я успел что-либо сделать, разъяренный Падра прыгнул через отверстие в комнату, ревя от ярости и негодования. Все лица повернулись в его сторону, потрясенные появлением этого почерневшего от сажи дикаря.

Я выругался на английском и сербско-хорватском, но поспешил присоединиться к белокурому дикарю, задаваясь вопросом, умру ли я сейчас. Я лучше умру стоя, чем в этом грязном воздуховоде. — Черт возьми, Хеш, — заорал я на него. "Посмотри, что ты наделал."

«Человек может терпеть только определенное количество и не больше», — рявкнул он. Он шагнул вперед и огрызнулся на стариков. — Ты, Ветов, мой родной кум! Вы уже забыли, как мы плечом к плечу с Полгаром сражались за честь Хорватии? А ты, Чирпан, будешь ползать перед сербами, целовать им сапоги? Он закричал, его глаза сверкнули гневом. — Хорошая продажа, Эван? Вы продали нас, вы сделали это.

Голос Караца звучал как кремень. — "Ты сумасшедший, Хеш. Нашим мечтам пришел конец, и мы должны принять реальность. Зачем тебе больше крови на твоих руках? Революция никогда не бывает успешной."

Падра махнул крюком. «Если здесь и есть кровь, так это кровь сербов в честном бою. А как же кровь на твоих руках? Кровь хорватов?

Люди Карака подошли ближе, что-то бормоча.

— Или он вам не сказал? кричал Падра. — Разве он не говорил тебе, что окружил и приказал убить нас?

— Ложь, ложь, — прокричал голос. «Ты предатель».

Падра выпустил кулак, как пушечное ядро. Раздался треск, и мужчина влетел в человека позади него. Люди Карака на мгновение отшатнулись, а затем снова подошли к нам.

Падра парировал нож своим крюком и ударил нападавшего коленом в пах. Я ударил ладонью по лицу и услышал хруст кости. Когда я собирался напасть на другого человека, я почувствовал, как пуля вонзилась мне в ногу. Приклады врезались мне в грудь и внезапная, ослепляющая боль, казалось, разорвала мне голову. Я пошатнулся, взял себя в руки и попытался схватиться за одно из ружей передо мной. Толпа надвинулась и прижала нас спиной к стене. Я попытался пригнуться, но опоздал на долю секунды.

Глава 7

Из темноты раздался голос. «Он приходит в себя».

— Отлично, — отзвался другой голос. — Ты готов, Гарт? У меня очень мало времени для этого.

Первый голос лаконично ответил: «Так же готов, как и он». Медленно темные тучи рассеялись, но поначалу в этом не было никакого смысла. Я плавал в море боли. Медленно я понял, что я совершенно голый, сижу на железном стуле. Когда я попытался пошевелиться, то обнаружил, что мои запястья и лодыжки скованы острыми металлическими кандалами.

В нескольких футах от меня стоял невысокий мясистый мужчина. Его огромный живот нависал над поясом и был виден сквозь дырки в рубашке. Он был совершенно лысым, и в его бесформенном лице была та монументальная беззаботность профессионального палача, просто выполняющего свою работу. Послышался шорох движения. Эван встал со стула и сел на корточки рядом с моей рукой.

— Добрый вечер, Картер, — весело сказал он. «Ты и Падра сильно меня потрясли, когда вошли сквозь эти стены».

Я ничего не говорил. У меня уже были проблемы с тем, чтобы заставить мое горло работать. Оно казался высохшим и сдавленным, как будто кто-то наступил на него во время боя.

«Но я думаю, что могу кое-что вернуть», — сардонически улыбнулся Карак. «Добро пожаловать в мою комнату отдыха».

Я огляделся и начал понимать, где я. Я находился в маленькой квадратной камере с грубо отесанными стенами. Воздух был наполнен зловонием крови и экскрементов. В мерцающем свете единственной жаровни я увидел, что в камере с другой стороны две двери с замками и узкими щелями на уровне глаз. Стены были увешаны старыми приспособлениями для пыток: зажимы для ног и ступней, плетка, клеймо, спинной валик, подвесные цепи и браслеты от качелей, набор запятнанных, ржавых щипцов и булавок. Я почувствовал, как желчь подступила к горлу, а по голому телу побежали мурашки.

Карак повернулся ко мне и потянул мою голову за волосы, жестоко повернув ее, несомненно, помня тот момент, когда я дернул его за волосы. — Я хочу все знать о волке Милана, — настойчиво прошептал он. «Я хочу знать, что в этом такого важного.

Я выдал ему несколько ругательств, от которых его лицо побледнело, и он отпустил мои волосы, как будто его ужалили. «Я хотел бы, чтобы Падра был здесь прямо сейчас, чтобы увидеть, кто из вас первым будет молить о пощаде. Но теперь вам просто придется умолять в два раза больше, чтобы сделать это правильно. Гарт!

Он порывисто махнул другому мужчине, и Гарт подошел к стулу. Я не мог видеть, что он делал, но у меня возникла тревожная мысль, что я не просто сижу в старом кресле. Я слышал, как он суетился на четвереньках. Через минуту я почувствовал едкий запах раскаленного металла и дыма.

— Ты собираешься рассказать мне, Картер. Рано или поздно ты мне скажешь.

Вонь становилась все сильнее, и теперь я заметил, что кресло стало неприятно горячим. По мере того как старый металл стула становился все более горячим, я сжимал кандалы . Моя кожа горела. Я стиснул зубы и молчал.