Час скитаний

Детей пока не было. Детки выйдут на улицы чуть позже. Кто-то на работу, кто-то ближе к вечеру шарахаться по улицам, что-нибудь стащить и кого-нибудь ограбить… ну или проверить «закладку», но совсем не книжную, или продать себя за мелкий прайс. Нормальной системы образования на весь огромный город не было, магнатам было недосуг. Нет, обеспеченные родители могли учить по книжкам или частные уроки оплачивать… в городе было достаточно образованных людей, кто подрабатывал бы наставником или учителем. Молчун и сам пытался подвизаться на этом поприще (от слов «виза» и «попёрся»?). Но оказалось, что это для остального мира он умник, а здесь есть и поумнее, а хоть он и был начитан, его знаниям не хватало системности.

Общественной школы, как и библиотеки, в этом цивилизованном месте не имелось. Может, потому, что так проще управлять. Хотя Младший подозревал, что если бы школу организовали правильно, владетелям от этого был бы только профит в плане управляемости. Но магнатов было два, и договориться о правильной промывке мозгов они почти не могли. Разве что у них было общее радиовещание, которое в основном вещало о войне с живущими за Поребриком.

Патрулей меньше не стало, но теперь они в основном смотрели, чтобы не было краж и поножовщины. А когда на улицах много спешащих на работу, один человек с полупустым рюкзаком внимания уже не привлекает. Эти «еноты» были куда более тощие, чем дворцовая стража. Из новобранцев, выполняющих самую непрестижную работу.

Бумажник с выручкой он спрятал в потайной карман за подкладку куртки. Хрен найдёшь даже при небрежном обыске.

А средь бела дня его не задержат. Главное, идти с таким видом, будто имеешь полное право. И при случае говорить, что был по дипломатическому делу. Баратынский, который не смог найти на своей половине толкового книжного сталкера, именно такую отмазку для визитов Данилова к себе сначала и придумал. Типа этот парень курьер, носит депеши на радиостанцию. Схема была хитрая и включала человека из Небоскрёба по кличке Конопатый, который был кем-то в службе связи. Судя по всему, он корешился с восточными. И вот он периодически отправлял одного из «бойцовых котов» (хоть те и подчинялись Тузу, но командир наёмников не возражал), на восточную половину с посылками. Это не всегда был Саша. Но в те дни, когда надо было передать мажордому Кауфмана книги – это всегда был Молчун. И прокатывало. Визитов было проведено целых шесть.

Но лафа закончилась. Недавно у Михайлова поменялся начальник службы безопасности. И новый, по кличке Электрик (за применяемую им методику следственной работы), эту лазейку прикрыл. Конопатый исчез. Возможно, попал на подвал к Электрику. Думали, что с бетонным блоком на ногах окажется на дне канала. Но через три дня он появился с подбитым глазом и кучей подпалин на лице. И без части волос на голове. Глаз у него дёргался. Понизили Конопатого до рядового слуги, но, видно, предателем он не был, просто позволял себе лишнего. Хотя до высоких покоев и дипломатической почты больше не допускали.

Поэтому седьмой визит Саша уже осуществлял на свой страх и риск, без такой «крыши». Зато он знал, что ему не подложат какой-нибудь палевной малявы, то есть секретной корреспонденции, с которой его накроют свои же, михайловские.

А теперь всё, баста. Больше никаких хождений.

Баратынский мог вдогонку объявить Младшего персоной нон грата на всей восточной половине. Но вряд ли он станет так утруждаться. Тогда ему пришлось бы объяснять боссу, зачем он вообще чужака к себе приглашал.

Вот только жаль, что сукин сын древнего рода заплатил не монетами, а ассигнациями – кредитными билетами острова Питера, выпущенными типографиями магнатов (у каждого было по одной прямо под боком в их штаб-квартирах). Как говорилось в листках объявлений, которые развешивала Ратуша, благородные магнаты правом «эмиссии» обладают как хозяйствующие субъекты, что скреплено их пацанским соглашением (в духе обычного неписаного права, ius non scriptum), которым они заодно конкретно обещали не печатать больше миллиарда «питерок» в год.

Но по факту говорили, что печатают они, сколько хотят. Соглашения конкретных пацанов лохам никаких гарантий не дают. И это касалось всего, хоть поборов, дата которых могла меняться, хоть защиты, которая предоставлялась купцам не от всех и не всегда, а рядовым гражданам, с которых нечего взять, – вообще никогда.

«Бумажки» на рынках котировались менее высоко, чем «металл», невзирая на номинал. Хотя магнаты требовали от торговцев, чтобы все использовали и ассигнации. Но те за глаза называли их «фантиками». А вот простого человека за попытку раздобыть исправный принтер да напечатать гору фальшивок – магнатские быки из «групп быстрого реагирования» утопили бы в канале с камнем на шее.

Как бы то ни было, книг ему туда больше не носить… Может, и не прикончили бы. Может, приползи он на брюхе, униженно принимая новые условия Баратынского, – продолжили бы сотрудничество. Но Младший скорее отдал бы себя на корм канализационным крысам.