Читаем Час рыси полностью

Час рыси

Похоже, в прихожей свалился на пол какой-то предмет. Объективно оценить или хотя бы предположить, что упало, Виктору не удалось — слуховой аппарат мог сейчас запросто и обмануть, — однако в глубине души зарделась искорка надежды. А вдруг произошло чудо и это свалился кто-то из бандитов? Вдруг пришли те, кто его спасет? Однако проклятая привычка к логическому мышлению тут же заглушила эту слабую искорку. Кто, собственно, может его спасти? Милиция? Добропорядочные граждане увидели разбитое окно, услышали выстрел и вызвали милицию? Могло такое случиться? Вполне. Только вряд ли на «сигнал от населения» отреагирует спецподразделение. Каламбур! В лучшем случае притащится участковый, давно прикормленный местными бандюгами, и, переминаясь в прихожей, как дворник из старого советского фильма про наше дореволюционное прошлое, удовлетворится устными заверениями Гули: мол, «все в порядке, служивый», — да долларовой бумажкой низкого достоинства. Если кто и нагрянет «реально» крошить бандитов, так это такие же другие бандиты или та самая мафия, которая неизвестно почему подписала смертный приговор всем сотрудникам безобидной научно-исследовательской лаборатории. По крайней мере, есть надежда, что его просто убьют — без пыток, без мучений, что в, общем-то, не так уж и мало...

В прихожей снова грохнуло. И что-то (или кто-то?!) упал. Вроде бы Виктор расслышал даже слабый вскрик. Во всяком случае, через несколько минут в комнату вошли, судя по всему, двое.

Стук каблуков по полу, скрип паркета, неприятное шарканье — словно кто-то приволакивает ногу. Виктор затаил дыхание, чтобы хлюпающий нос не мешал слушать.

— Во-от... о-он, Ко-стя... — Жесткий голос Гули звучал сейчас прерывисто, с придыханием. — От-тпусти-те ме-еня, мне-е оч-чень боо-ольнооо... Ааай!!!

Гуля вскрикнул, вернее, не вскрикнул, а пискнул, и в этом жалком писке было столько животного ужаса, что по парализованному веревками телу Виктора пробежали судороги страха.

Почти рядом с ним рухнуло чье-то тело. Еще какое-то время пальцы упавшего скребли по паркету, а ноги отбивали частую яростную дробь. Потом все затихло, и еще через минуту снова послышался стук каблуков, и кто-то уже подходил к нему.

Хруст суставов — и некто на каблуках присел возле немой и незрячей головы Скворцова. Смутно знакомый женский голос прозвучал четко, и в нем слышалась откровенная досада:

— Тоже мне, Костя! Я тебя и знать не знаю...

— Знаешь! — попытался было крикнуть Виктор, но мешал треклятый кляп! — И я знаю, кто ты! Я узнал твой голос, Екатерина!!!

<p>Глава 2</p><p>Хроника аферы века</p>

В то самое время, когда несчастный Виктор готовился принять мученическую смерть из-за того, что его перепутали с Костей, настоящий Костя, Поваров Константин Николаевич, нежился в объятиях ослепительной длинноногой блондинки по имени Илона.

— Костик, а давай рассыпем по кровати всю груду наших долларов! Будем любить друг друга прямо в ворохе этих зеленых бумажек...

— Прости, радость моя, но это плагиат! Ты позаимствовала свою красивую идею в каком-то фильме — не помню названия.

— Ну и что?

— Ничего. Потом замучаемся обратно растусовывать по пачкам наши миллионы.

— Точно! Не будем сорить деньгами. Расскажи мне тогда еще раз, как все прошло. Только подробно и с самого начала, прошу тебя!

— Илона, киса моя, рассказ может получиться слишком долгим и чересчур негармоничным. Много времени придется уделить описанию действующих лиц и исполнителей, изложению завязки, и всего лишь несколько минут займет подробный пересказ кульминационного момента...

— А развязка?

— Развязка — это момент! Три телефонных звонка, маленькое кровопускание — и все!

— Расскажи!

— Перестань дурачиться, киса, ты и так уже все знаешь. И твоя роль в первом акте нашего маленького спектакля сыграна, безусловно, блестяще!

— Ты мне льстишь, Котик! Смотри, я вся покраснела от смущения:

— Прикрыть вас одеялом, барышня?

— Ни в коем случае! Лучше положи мне руку вот сюда...

— Куда?

— Сюда!

— Ты хочешь, чтобы и я покраснел?

— Нет, хочу, чтобы ты меня поцеловал!

— Илона!