Час расплаты

Диего кивнул, и парень ухмыльнулся, отступая в сторону. Диего поднял ружье и выстрелил в огромную мишень. Взрыв красного света вырвался из него с мощной отдачей, которая заставила его отшатнуться от стойки. Пуля попала в бок, и удар озарился дождем искр, когда выстрел прошел мимо цели. Диего выругался, поднял оружие и выстрелил снова. На этот раз цель уменьшилась до размеров горошины, и Диего снова промахнулся.

— Это невозможно, — сказала я со смехом, но Диего выглядел смертельно серьезным, когда поднял ружье. Он делал выстрел за выстрелом, мишень металась влево, вправо, вверх, вниз, становясь огромной, затем крошечной, вытянутой, круглой, как мяч, раскачиваясь повсюду.

Диего не сделал ни одного попадания и в раздражении опустил оружие.

— Подвинься, — глубокий голос заставил мое сердце забиться быстрее и превратиться в мульчу. Орион оттолкнул Диего в сторону, одетый в черную рубашку, джинсы и кожаную куртку, которая слишком хорошо смотрелась на нем. Позади него стояла Франческа.

Она выглядела как Бонни для его Клайда, одетая в облегающее красное платье, которое

подчеркивало ее изгибы, и длинный черный кожаный плащ, который кричал о статусности. Она наклонила голову, положив руку на руку Ориона.

— Для меня? — спросила она, и мне захотелось закричать.

Орион не обратил на меня никакого внимания, обняв ее за талию и притянув к своему бедру.

— Хочешь голубого Пегаса или серебряного?

Диего схватил меня за рукав, чтобы оттащить, но что-то удерживало меня, моя челюсть сжалась, когда я наблюдала за ними. Они были так близко друг к другу, ее пальцы ласкали его, как будто они делали это тысячу раз.

«Я думала, ты одинок, придурок?»

— Голубого, — решила Франческа.

— Мой любимый цвет. — Он поцеловал ее в нос. «Поцеловал ее в чертов нос», говоря, как сильно он любит голубой цвет. Почему это было так больно?

Орион прижал конец ружья к плечу, смотря в прицел. Проныра за стойкой перезапустил игру, и мишень метнулась вбок.

Выстрел. Он взорвался дождем разноцветных искр, когда Орион попал в цель.

Мишень снова появилась в крошечной форме, носясь по кругу, как пчела. Орион переместил оружие так быстро, что я едва заметила это движение. Последовал еще один выстрел и сноп искр, когда он снова попал по цели. В третий раз я едва успела моргнуть. Он выиграл эту чертову игру.

Парень снял одну из огромных голубых игрушек Пегаса с вешалки, где она висела, и передал ее Ориону, который передал ее прямо Франческе. Мое сердце разлетелось в прах, когда он обнял ее за плечи и ушел, вдвоем они выглядели как пара кинозвезд, когда направлялись к стойке с напитками.

Я повернулась к Диего, нацепив на лицо болезненно яркую улыбку.

— Давай кататься на всех аттракционах, пока нас не стошнит.

— Э-э… хорошо, — сказал он, и я схватила его за руку, маленькая и горькая часть меня знала, что я делаю это, чтобы отомстить Ориону. Я презирала играть в игры, но не собиралась позволять ему размахивать Франческой передо мной и не кусаться в ответ. Это было унизительно.

Я отбуксировала Диего на первые попавшиеся американские горки, которые оказались самыми большими, и повела его в первый ряд. Диего побелел как полотно, когда перекладина сомкнулась на наших талиях, его рука изо всех сил сжала мою.

Мы рванули с места так быстро, что из моего горла вырвался крик, и адреналин хлынул через меня, как лесной пожар.

Не успела я опомниться, как поездка закончилась, и я хохотала во все горло, чувствуя себя уже в тысячу раз лучше.

«К черту Ориона. Он ясно выразился. С ним покончено. И я не позволю ему испортить мне вечер — даже если я вернусь домой позже и буду плакать в подушку, пока не задохнусь. Это проблема на потом. А сейчас я собираюсь чертовски хорошо провести время».

Мы встали в очередь на очередные американские горки, хотя Диего все еще выглядел немного бледным по сравнению с предыдущими. Я заметила Тайлера и Софию, выходящих из аттракциона, и помахала рукой, чтобы привлечь их внимание. Они нас не заметили, но я привлекла к ним внимание Диего, сразу же возненавидев себя за это, когда Тайлер схватил ее за талию и притянул к себе в страстном поцелуе.

Я повернулась к Диего, чувствуя себя дерьмово из-за того, что помогла свести этих двоих. Особенно теперь, когда попробовала вкус собственного разочарования. Его глаза были темными, но в ответ он обнял меня за талию и притянул ближе. И я позволила ему. Отчасти потому, что было холодно, и я не могла отказаться от объятий, а отчасти потому, что мне было очень больно. Кроме того, мы использовали друг друга. Он хотел Софию, а я Ориона. С таким же успехом можно было бы натянуть улыбку и притвориться, что нам на это наплевать.