Час крысы

— Отрадно, что вы не кричите, — кивнул Павел, доставая из-под халата трофейный «стечкин». — Для вас хорошо. Я, как видите, человек крайне решительный, что сейчас вам и продемонстрировал. От вас, Аркадий Семенович, мне нужен сущий пустяк, мелкая услуга. Проведите меня, пожалуйста, в персональную палату вашего тестя. От одного языкастого юноши, земля ему пухом, мне стало известно, что палату депутата сторожат бодигарды в коридоре. Скажите им, мол, ведете коллегу, специально приехавшего проконсультировать Анатолия Михайловича. Я бы смог обойтись и без вашей помощи, устранить бодигардов для меня не проблема, но тогда пришлось бы и Самсонова кончать наспех, без затей и разговоров. А спешить не хотелось бы. Есть у меня к нему пара вопросов. Охота, знаете ли, выяснить, что за контрабанду в девяносто первом он перевозил в Нагонию. Интерес праздный, и все же... Кстати, сердечко у него как? Крепенькое еще? Внезапным инфарктом миокарда он меня не разочарует, нет? Для Михалыча я придумал нечто особенное. Девять лет сочинял для него пытку. Аркадий Семенович, возьмите себя в руки! Довольно бледнеть и ронять слюни. Где ключ от этой комнаты? Надо ее закрыть, когда выйдем, чтобы никто не помешал дамочке остывать... Послушайте, а это правда, что у свежих покойников в умирающем мозгу рождаются разного рода галлюцинации? Я читал, что некоторые за секунды умирания как бы проживают другую жизнь, ту, которую должны были прожить, но не получилось, не повезло... Это правда? Нет?... Не желаете со мной разговаривать? И не надо! Малость развлек вас трепотней, лицо у вас почти нормальное стало. Ну-ка, изобразите деловую сосредоточенность и вставайте. Вставайте-вставайте. Про ключ не забудьте и помните о пистолете, который я спрячу в кармане халата. Помните о том, что в случае чего мой палец не дрогнет, устрою тир в вашем кефирном заведении, а уж вас-то, сами понимаете, да?...

13. Павел Лыков, мститель

Палата-люкс, куда зять поместил тестя-депутата, располагалась на так называемом коммерческом этаже и, по сути, являлась двухкомнатным гостиничным номером, малогабаритным, но со всеми удобствами.

Когда пациента Самсонова навещали посетители из мира условно здоровых — конечно же, предварительно договорившись о посещении по телефону, — азиат, назвавшийся Крысой, закрывался в комнате-спальне. Однако от медперсонала и обслуги «коммерческого этажа» азиат не прятался. Здешним вежливым служащим и личным телохранителям Самсонов представил узкоглазого как нового личного секретаря, каковой обязан быть всегда под рукой у Анатолия Михайловича, и днем и ночью.

Китаец явился к депутату Самсонову, — у которого, кстати, с сердцем было все в порядке, — три недели тому назад. Появлению китайца с малоаппетитным псевдонимом предшествовал конфиденциальный звонок «с самых верхов», от личности, которой никогда не отказывают. Китаец явился и сонным голосом «обрадовал», мол, вы, депутат Михалыч, обречены, но ваш потенциальный убийца предал «нашу Организацию», и «мы» выбрали вас, обреченного, в качестве приманки. Самсонов ничего не понял и получил разъяснения: ваш потенциальный убийца предал «Организацию» ради достижения своей ЦЕЛИ, его ЦЕЛЬ — вы, уважаемый, и еще трое известных вам персонажей, зовут вашу потенциальную гибель Павел Лыков, помните такого?

Сначала китаец бдел рядом с депутатом-приманкой у него, у депутата, дома. Самсонов сказался больным, из дома не выходил, а вооруженный китаец сутками сидел напротив двери на лестничную клетку. Спустя неделю Крыса узнал о должности депутатского зятя и посчитал целесообразным устроить засаду на Павла Лыкова в полукоммерческом кардиологическом корпусе...

Сейчас китаец сидел в кресле у оконного простенка прямо напротив дверей в коридор «коммерческого этажа». На коленях у него лежала развернутая газета «Московский комсомолец». Под газетой Крыса спрятал револьвер с цилиндром глушителя.

Китаец сидел спокойно и невозмутимо, а Самсонов метался, мерил шагами смежную комнату, спальню. Дверь в спальню была распахнута, периодически Михалыч замирал в дверном проеме, отпускал эмоциональную реплику и снова метался по комнате, пока китаец, не торопясь, ему отвечал.

— Мать вашу в лоб! — горячился депутат. — Ну почему?! Почему нельзя было предупредить еще хотя бы Сергея?! Почему, я вас спрашиваю?!

Про то, что убит уже и Ситников, Михалыч не знал. Смерть Алексея Ситникова еще не увязали с жутким убийством Сергей Сергеевича компетентные органы, ответственные за следственные мероприятия в Москве. Тем паче не знал и знать не мог депутат о «неприятностях» Евдокимова, ибо Валеру только-только нашли, беспамятного, истекающего кровью. Да и про насильственную гибель Сергей Сергеевича ему сообщили совсем недавно по телефону. С тех пор он и метался, обуреваемый настоящим штормом эмоций.

— Ответьте мне, отчего бы не расставить сразу четыре ловушки?! Ну хотя бы две! Хотя в еще одну, в офисе у Сергея?!