Час, когда придет Зуев

— То не думай, то думай, — пробурчал Сергей. — Все у тебя просто. Просто только у кошек… А вот, представь, возвращаемся, а там ребята стриженые в адидасах или в камуфляже. Или еще какие-нибудь — мало ли? Бичей твоих режут или болтунам зубы вышибают. Может, это они твою хату уже… того?

— Скотина ты, — сказал Волин. — Не вздумай чокнуться. Ты обязан меня отсюда вытащить.

— Ты матрешек видел? — невпопад спросил Лобанов после короткого раздумья. — Таких, размалеванных. Сейчас их в виде президентов делают. Откроешь одну, а в ней другая, поменьше, точно такая же дрянь, поделка. И так до самой маленькой, которая не открывается… Не перебивай… А в ней — ничего, пшик. Остается раздавить и в мусор выбросить. Я свою матрешку открывал, открывал, все думал — что там дальше? И вот смотрю, может, эта — последняя? Что с ней делать?

Раздавить и в мусор? Но так, черт побери, не хочется! Человек не матрешка.

Надежда Андреевна распахнула дверь так, словно достоверно знала, где укрылись друзья, и сразу прошла к столу. Лобанов поднялся ей навстречу. «Везде-то она найдет», — не то с неприязнью, не то с завистью подумал Волин. И вздрогнул, вспомнив, при каких обстоятельствах расстался с Верой-Магдалиной.

— Ребята, у вас неприятности, — без предисловий сообщила Надя.

— Юрий Иванович? — Сергей уже был подтянут и готов к действию.

— Он самый. Вы его переполошили.

— Экий он слабонервный. И что дальше, сходить извиниться?

— Я тебе сказал, что дальше! — Волин тоже встал. — Сударыня, вы не знаете, где наши вещи?

— Не спеши, — негромко приказал Лобанов.

Надежда Андреевна глянула на него и тут же отвела глаза.

— Лучше вам, действительно, убираться подобру-поздорову. Просто так вас, конечно, не отпустят, но, мне кажется, у вас есть шанс.

— Индюк думал… — невежливо начал Лобанов, но его перебил Алексей:

— Мы сами дорогу не найдем.

— Я провожу, — пообещала Надежда Андреевна.

И в эту минуту Сергею показалось, что она много старше, чем ему представлялось раньше. Надино лицо будто поблекло и стерлось, теряя зыбкое, как отражение в неспокойной воде, сходство с милой Любочкиной мордашкой. Зато теперь эти женщины могли быть ровесницами.

— Нет, так нельзя! Давайте разберемся… — заартачился Сергей, но Алексей с неожиданным напором почти вытолкал его в прихожую.

Надежда Андреевна взялась за ручку двери…

Но за порогом Волина ждал такой удар в лицо, что Алексей оторвался от пола, но не влетел обратно в свою сгоревшую квартиру, а влепился спиной в глухую стену. В глазах рассыпались искры. Все же он успел различить знакомые квадратные морды и продутые холодным ветром зрачки, почему-то все одинаково серые, с ржавым оттенком. Рядом испуганно вскрикнула Надя. Что-то грохнуло, послышался нечленораздельный рык Лобанова, а затем глухие, тяжелые удары.

Изредка, становясь свидетелем драк, Волин сразу слабел коленями от этих негромких, тошнотворных звуков. Но сейчас он почувствовал прилив отчаянных сил, как загнанное в погибельный угол травоядное. Ему заехали в физиономию еще раз и начали заламывать руки за спину. Алексей взвизгнул, рванулся и повалил кого-то с ног. Рядом Лобанов неуклюже, но вполне успешно подцепил противника на прием и швырнул через себя. На Сергея немедленно насели гурьбой. Волин видел, как Надежду Андреевну, бросившуюся в гущу свалки, сбили с ног. Тут же взревел Лобанов, в сумятице тел и конечностей возникло его ощеренное лицо:

— А… вашу мать!..

Нападавших на него раскидало по сторонам.

— Серега-а! — закричал Волин, но в тот же миг в лицо ему ударила едкая, слепящая струя. Сволочи! Си-эс!..

Но это оказался не безобидный «слезогон», а какая-то нервно-паралитическая дрянь. Алексей ослеп, оглох, тело будто распалось на части и бессильными клочьями рассыпалось по полу.

20

Лобанов видел, как упала Надя, как «вырубили» из газового баллончика Алексея.

Стервенея, готовый зубами рвать глотки, Сергей с воплем раскидал нападавших, все тех же, подручных Юрия Ивановича. Только теперь они казались одинаково серыми, словно отлитыми из чугуна. Лобанов чувствовал, что он сильнее любого из этой серой, безликой сволочи — штурмовики, вот они кто! — но их было слишком много, они наседали со всех сторон, повисая на плечах и руках свинцовым грузом, не увечили, не ломали костей, но неуклонно тянули вниз, к полу, и это почему-то казалось Лобанову особенно отвратительным.

Он вырвался. Ни Нади, ни Алексея больше не было видно. Молчаливая кодла опять надвинулась на Сергея. «Вы же тени! Сон моего разума!» — чуть не крикнул он. Но эти тусклые фантомы были настолько угрожающе осязаемы, что ему пришлось отступить. Сделав шаг назад, Сергей понял, что уже не сможет помочь близким ему людям.

— Хрен с вами! — пятясь, яростно выкрикнул Сергей в подступившие чугунные морды.

— Но я вернусь!.. Разберемся!..