Когда Франческа велела ассистенту послушать сердце оперируемой, тот доложил, что сердцебиение громче с правой стороны груди.
Обомлевшая Франческа поняла, что внутренние органы пациентки отзеркалены – своими глазами ей этот феномен пока наблюдать не доводилось, только читать о нем в медицинской литературе.
В полном замешательстве она перебирала режущие фразы.
– Вы теряете пациентку, – предупредил ассистент. – Тут все переставлено задом наперед, вот в чем дело.
– Что? – не поняла Франческа.
Ассистент, высокий мужчина в черном тюрбане с вуалью, повторил:
– Какография – это когда все задом наперед. И у пациентки так же. Вы ее убиваете.
Франческа спросила у ассистента, как его зовут, и он ответил: «Никодимус Марка».
И тогда она проснулась.
В незнакомой кровати, не понимая, где она. «Фран?» – послышался знакомый голос, и Франческа вздрогнула. Рядом с койкой стоял Сайрус. Откуда-то издалека доносилось поскрипывание канатов и шорох дождя.
Садовая башня.
– До заката часа три, – сообщил Сайрус. – Ветроловы возвращаются. Нужно выбираться на взлетную площадку, чтобы отбывающие про нас не забыли.
Потерев щеки, Франческа встала и пошла вслед за Сайрусом по темному коридору к опутанному лесами чреву башни. У западной стены царило оживление – иерофанты, перекрикиваясь и размахивая руками, разворачивали, а затем укладывали аккуратными стопками гигантские белые полотнища. От гуляющего по башне ветра Франческина коса заплясала по лопаткам.
– Что они делают? – крикнула Франческа Сайрусу, который вел ее по узкому трапу к восточной стене.
– Швартуют ветроуловители. После заката в перевале оставаться нельзя, если не хочешь попасть на ужин к ликантропам.
– Правда?
– Если бы не толстые стены башни, поминай тут всех как звали.
– Поэтому Авил отнесен так далеко от сада ветров, который ему полагается обслуживать?
Сайрус покачал головой, подныривая под низкую балку.
– Нет, пропитанные божественной силой Кейлы стены защитили бы город и здесь. Все дело в воде. Авил должен примыкать к дамбе – иначе она долго не простоит. Первое поселение находилось как раз здесь, в перевале, но ликантропы то и дело сносили дамбу, вода уходила, а во время засухи других источников орошения в саванне нет.
Дальше предстояло подняться по лестнице – крутой, как стремянка. Сайрус ловко взбежал по ступеням, а Франческа снова ощутила себя неуклюжей великаншей.
Они вылезли на промежуточную площадку – прямо под взлетной. Там уже собрались иерофанты с яркими свертками в руках – все молодые, лет по тридцать-сорок. На площадке стоял оживленный гомон.
– Обычно ветроловы работают до заката, – пояснил Сайрус. – Но сегодня расчетный день – до этого они пятьдесят суток трудились как пчелы, творя ветряные чары, а теперь отправляются в Авил на заслуженный отпуск. Вот он, источник авильского процветания. – Сайрус улыбнулся под вуалью. – Дорвавшиеся до благ цивилизации ветроловы, не жалеющие денег на хорошее вино, мягкую постель, доступных женщин и менестрелей в тавернах.
– Ты, значит, в молодости тоже тратил заработанное на доступных женщин? – поддела Франческа бывшего возлюбленного.
Сайрус пожал плечами.
На площадку высыпали, присоединяясь к коллегам, еще иерофанты. Сайрус подался вперед, словно собираясь что-то спросить, но тут все разом умолкли. Обернувшись, Франческа увидела Лотанну, помогающего Вивиан выбраться из лестничной шахты. И как только слепая старуха преодолела эти крутые ступени? Когда Лотанну повел Вивиан прямиком к Франческе и Сайрусу, иерофанты возобновили разговоры. Вивиан приветствовала новых знакомых кивком.
– Сайрус, вы не знаете, где находится авильская колаборисная станция?
– В Купеческом квартале, у Южных ворот.
– Мы планируем раздобыть через тамошних чарословов наряды для маскировки. Можно будет высадить нас где-нибудь неподалеку?
– Конечно, – ответил Сайрус.
– Магистра, – вмешалась Франческа, – боюсь, в таком случае ваша операция грозит сорваться.
– Почему?
– Стены, разделяющие авильские кварталы, пропитаны божественной силой канонистки. Ни одного чарослова межквартальные ворота живым не пропустят.
Вивиан сузила слепые глаза.
– А зачем Кейле ограничивать передвижения своих чарословов?
– Ее чарословы обычно перелетают поверху, – объяснил Сайрус. – А вот ликантропских чарословов в человеческом обличье божественная сила не пропустит. Кроме того, в случае массового прорыва внешнего кольца внутренние стены изолируют ликантропскую орду в одном квартале.
– И как часто ликантропы прорываются в город? – нахмурился Лотанну.
– Частенько, – вздохнул Сайрус. – Не далее чем в конце прошлогодней засухи два десятка этих тварей разгромили Северовратный квартал. Перебили чуть не половину жителей и успели устроить пожар, пока до них не добрались иерофанты и городская стража.
– Как же они пробивают стену? – недоумевала Вивиан. – Стенобитных машин у них вроде бы не водится?