Чароплет

— Да-да, Дейдре уже растолковала. Дракон вовсе не гигантский ящер-пироман, а необузданное воплощение всего самого опасного и отчасти необъяснимого, способный воздействовать на мысли находящихся рядом людей. Смотри пример с Саванным Скитальцем и афазией.

— Исчерпывающе, — усмехнулся Никодимус. — Когда Тайфон похитил у меня изумруд, мы знали, что энергии там хватит только на половину дракона. И что-то подобное ожидали встретить по прибытии в Авил. Но Скиталец оказался куда сильнее, чем мы думали.

Франческа поджала губы.

— Вы имеете в виду, что Скиталец появился в Авиле еще до Тайфона?

Никодимус кивнул.

— Как утверждают каники, Скиталец существует на земле издревле и столетиями сводит людей с ума. Но еще десять лет назад, до появления Тайфона, ни о какой афазии в городе не слышали.

— Значит, Тайфон явился, поработил канонистку и превратил Саванного Скитальца в полудракона?

— Такая у нас версия. — Никодимус помолчал. — В принципе-то в Скитальце ничего особенного нет, полное ничтожество. Но поскольку это чудовище изначально вызывало помутнение рассудка, то частичное перевоплощение в дракона увеличило его способности насылать непонимание и неразборчивость.

— Всего-то? — невинным тоном поинтересовалась Франческа, хмыкнув беспечно, словно ей только что сообщили о подскочивших ценах на хлеб. — Однако теперь-то вам известно, что драконов двое. Если вы мне верите, разумеется.

Никодимус выдержал ее взгляд.

— Я верю Дейдре. А эти сведения исходят от нее.

— Вы ее любите?

— Конечно.

— Таким тоном обычно мясо в лавке заказывают.

Никодимус неловко переступил с ноги на ногу.

— Дейдре спасла мне жизнь. Ее возлюбленный, друид по имени Кайран, пожертвовал ради меня собой. Я не могу ее не любить.

— Как трогательно, — безразлично обронила Франческа.

— Вне города мы обитаем у Боанн — речной богини, которая когда-то сделала Дейдре аватарой. История их невероятной любви вам наверняка больше придется по душе.

— Вы завидуете близости Боанн к Дейдре?

— Нет. Я вижу, как они обе страдают в разлуке. А вы вдруг стали чересчур любопытной.

Внезапный порыв ветра заставил Франческу плотнее запахнуться в мантию.

— Я никак не могу вас раскусить, Никодимус Марка.

— Не надо меня раскусывать. Я пытаюсь приблизить большие мечты малыми средствами при ограниченных способностях. — Он внимательно посмотрел Франческе в глаза. — Вы точно никогда не встречали лорнскую даму по имени Эприл? Она служила гувернанткой на северо-востоке Остроземья.

— Нет, я ведь уже говорила. А что?

Никодимус окинул Франческу взглядом.

— Она была моей наставницей в раннем детстве. Очень похожа на вас — длинные каштановые волосы, тонкие черты…

Франческе вдруг захотелось спрятаться от этих изучающих глаз.

— И что в этом особенного?

— Наверное, ничего. Просто забавно.

— Как бы то ни было, — выдохнула Франческа, — я готова рискнуть и кое-что вам сообщить.

Она рассказала об эвакуации на садовую башню и о военном корабле, пришвартовавшемся там вскоре после ее прибытия.

— Тот самый «кречет», который мы видели над городом?

— «Королевская пика», — кивнула Франческа. — Доставила заодно двух магов. По странному стечению обстоятельств они прибыли…

— Никакого стечения обстоятельств. Как их звали?

— Женщину — Вивиан Нийоль, на ней была мантия заместителя вице-канцлера. Высокая, оливковая кожа, длинные белоснежные волосы, слепая, но слишком ловкая и гибкая для своих безумных миллионов лет — и к тому же большая язва.

— В ваших устах это комплимент.

Франческа нахмурилась.

— Второй — тоже важная шишка, но моложе, красавец, темнокожий, длинные волосы шнурами, капюшон с белой оторочкой, как носят лингвисты. Зовут…

— Лотанну Акома, — договорил за нее Никодимус. — Проклятье!

— Вы его знаете?

— Наслышан. Магистр Акома — специалист по восприятию четвертого уровня. В Астрофеле был одним из самых блестящих учеников Шеннона. В последние несколько лет сильно продвинулся в изобретении заклинаний, распознающих четвертичные мысли.

Франческа взмахнула руками.

— Погодите-ка, погодите… Откуда у вас сведения об академии, если вы отсиживаетесь тут, в Авиле?

— У нас есть тайный агент в Астрофеле.

— И вы не боитесь мне в этом признаваться?

Никодимус пожал плечами.

— Сестрица и так уже подозревает. Она не первый год пытается перекрыть нам кислород. К счастью, как сообщает наш человек, сестрица сейчас в Огуне, встречается с делегатами Звездной академии и цитадели Звездопада. Так что можно спать спокойно, рядом с Авилом ее нет, а значит…

— А значит, хватит об этом, — перебила Франческа. — Потому что сейчас самое время рассказать мне наконец, кто такая эта ваша сестрица.

Никодимус улыбнулся одним уголком рта.

— Вы и в самом деле не представляете, во что вас втравили?

— Абсолютно. Так что ради всевышнего, объясняйте уже, не томите.

— Моя единоутробная сестра сидит затворницей в Астрофеле. Я ее никогда не видел, не знаю, как она выглядит, и даже имени ее не знаю, потому что она — Альцион.

— Кто? — поперхнулась Франческа.