Чаромора

Они направились в обувной отдел. Чароморе понравились розовые сапоги с высокими лаковыми голенищами. Она тут же натянула их на ноги.

И пошло-поехало! Вдруг оказалось, что Чароморе понадобилась масса самых разных вещей. Сначала они купили ей ридикюль с бляшками из накладного золота, розовое манто на белой шёлковой подкладке, несколько дюжин кружевных носовых платков, шёлковые и шерстяные шарфы и шали и перчатки самых разных цветов. Некоторые перчатки доходили Чароморе до самого локтя, иные едва прикрывали ладонь.

Затем Чаромора любезно попросила продавщиц показать ей всевозможные позолоченные и посеребрённые безделушки, цепочки и браслеты, которые она тут же нацепляла на шею и на руки. Некоторые побрякушки были украшены бубенчиками и мелодично позванивали, стоило Чароморе пошевелиться. Ещё они купили разрисованный алыми розами зонт с золочёной ручкой и очки с большими розовыми стёклами.

Трумму Чаромора нравилась всё больше и больше, он уже не мог отвести глаз от неё.

Вслед за тем они накупили множество духов, пудры, губной помады, кремов и шампуней, а ещё гору часов и кофемолок, зеркал и утюгов, чайных ложек и расписных тарелок.

Чаромора приходила в восторг от всего, что блестело или приятно пахло.

Когда все покупки были перенесены в машину, там едва хватило места для Чароморы и капитана Трумма, а от всех этих духов, лосьонов и одеколонов в автомобиле запахло, как в весеннем саду.

— О-о, — жеманно протянула Чаромора, когда они уселись в машину, — теперь я верю, что создана для другой жизни. Думаю, я создана именно для городской жизни.

Они ехали по многолюдным улицам, мимо больших красивых домов, мимо памятников и фонтанов. Всё это приводило Чаромору в неописуемый восторг, и она то и дело повторяла: «О-о!»

Наконец Трумм затормозил перед высоченным, похожим на башню зданием, на самом верху которого расположилось уютное кафе. Они поднялись на лифте и вошли в кафе. Не останавливаясь, Трумм направился к столику у окна и сел в широкое красное кресло. Чаромора грациозно опустилась в кресло напротив.

— О-о, — протянула она, посмотрев сквозь розовые очки вокруг. За окном расстилался город, а за городом — море.

Трумм заказал мороженого, пирожных и кофе со сливками.

Чаромора съела всё мороженое, взбитые сливки и пирожные, которые официантка поставила перед ней, а потом ещё и всё то, что было подано Трумму. А когда на столе ничего не осталось, Чаромора сказала:

— О-о, я охотно съела бы ещё несколько пирожных, немного мороженого и взбитых сливок.

Конечно же, галантный капитан Трумм немедленно заказал ещё мороженого и сливок и побольше самых разных пирожных: безе, наполеон, бисквитное, ягодное, корзиночки, трубочки с кремом и всевозможные торты с орехами и взбитыми сливками, с шоколадом и фруктами. Кондитеры на кухне торопливо взбивали всё новые горы яиц и замешивали всё новое и новое тесто, чтобы напечь ещё и ещё тортов и пирожных. А шеф-повар поспешно давал всё новые и новые заказы на яйца, сливки, масло, сахар, муку и всевозможные пряности.

А Чаромора уплетала за обе щеки. Полакомившись вволю, она пришла в такое прекрасное настроение, что ей захотелось попеть, и она стала тихонько напевать свои любимые озорные припевки. Теперь ей уже и на месте не сиделось. Сначала Чаромора просто встала и стояла у стола, но не утерпела и залезла на стул, а потом и на стол. Её охватило неодолимое желание подниматься всё выше и выше, она и слышать не хотела о том, чтобы спуститься вниз по лестнице, когда Трумм предложил ей вернуться домой.

— Ни за что! — воскликнула она. — Меня влечёт высота!

Чаромора выхватила из сумки свой воздушный шар, надула его и средь бела дня выпорхнула в окно. Посетители кафе, разинув рот, глазели ей вслед. На улицах и площадях останавливались пешеходы, а машины, автобусы, трамваи прекращали движение, и пассажиры выскакивали из них, чтобы посмотреть на Чаромору. Такое внимание словно подстегнуло волшебницу. Она принялась летать с крыши на крышу, прыгать с трубы на трубу, да ещё громко пела какую-то песню. Она была в восторге оттого, что все смотрят только на неё.

Домой к Трумму, который места не находил от охватившей его тоски и тревоги, Чаромора добралась только поздно вечером, когда уже совсем стемнело. Она так утомилась, что разрешила Трумму довести себя до постели, и тут же уснула.

Чаромора спала так крепко, что не проснулась даже на следующий день. Наступивший четверг полнолуния тянулся долго-долго, но Трумм так и не дождался обещанного лечения. Чаромора проснулась только около полудня в пятницу.

Делать нечего, приходилось ждать следующего четверга полнолуния. До него оставался целый месяц.

• • •