Чародей в ярости. Чародей-странник

Род вздохнул и осторожно опустил голову. Такое с ним время от времени происходило. Каталажка на Пардопе, «гостевая камера» диктатора на Кэрлете, подземелье под «Домом Кловиса», темница в замке герцога в Тир-Хлисе, где отец Эл обучил его тому, как пользоваться талантом эспера… Перечень можно было бы продолжать и продолжать. Род сдвинул брови и углубился в воспоминания, но это оказалось непосильной нагрузкой для его бедного, несчастного, разбитого вдребезги — как ему казалось — мозга.

Род мысленно отложил в сторонку перечень своих пребываний в местах лишения свободы и медленно, предельно осторожно повернулся набок и приподнялся на локте. Треклятая «паяльная лампа» полыхнула огненным гейзером, который залил пламенем вей) голову и верхнюю часть позвоночника. Однако мука продлилась всего пару мгновений и сменилась самой обычной головной болью. Род был вынужден признать, что солдаты обошлись с ним милосердно — могли бы и насмерть забить. Он прижал ладонь ко лбу, вспомнил о кольчугах под рубахами из домотканой ряднины. Он угодил в капкан — в этом можно было не сомневаться. Вот только менее аппетитной наживки, чем Фларан, Род никак не мог себе представить.

И тем не менее он ее заглотил.

Род медленно поднял голову и огляделся по сторонам. По сравнению с другими темницами, в коих ему довелось побывать, эта, безусловно, не относилась к пятизвездочному классу. Но по крайней мере здесь у него были сокамерники: еще двое узников были прикованы цепями к противоположной стене. Один из них за годы плена так исхудал, что превратился в скелет, кое-где украшенный пятнами плесени. Второй узник также был местами запятнан, но это были… лилово-фиолетовые кровоподтеки. Это был Саймон. Он сидел свесив голову на грудь.

Род зажмурился, попытался отрешиться от головной боли и задуматься. Почему Саймон здесь? Ведь он — не шпион. Род продумал этот вопрос досконально, подошел к нему со всех сторон, и тут его осенило: ведь можно было просто спросить! Род кашлянул и проговорил:

— А-а-а… Саймон…

Саймон в изумлении поднял голову. Губы его тронула печальная улыбка.

— А, очнулся!

— Да вроде того. — Род уперся руками в пол и очень-очень медленно приподнялся. Головная боль возмущенно усилилась, и он, охнув, привалился к стене. Однако победа была достигнута — ему удалось сесть. Голову скрутила немилосердная боль, но все же она мало-помалу отступила, ушла «на задний план». Род осторожно выдохнул. — Что… что случилось? Ведь ты же не должен был… попасть сюда… вместе со мной. Что Фларан имеет против тебя?

— Он понял, кто я такой, — вздохнул Саймон. — Когда солдаты повалили тебя, Фларан в ярости набросился на меня и давай кричать: «Кто он, этот Оуэн? Говори, подлый изменник! Как этот человек, не имеющий разума, проник в наши владения?»

— «В наши»? Так и сказал? — сдвинул брови Род.

Саймон пожал плечами:

— Мне повезло: я знал, каких ответов ему хотелось. Я ему так и ответил, а он развернулся к солдатам, ткнул в меня пальцем и прокричал: «Пытайте его! Подвесьте его вниз головой и сломайте ему пальцы, сустав за суставом!» А я крикнул: «Нет!

Мне нечего от тебя скрывать!» И я сбросил все завесы с моего разума.

— А что толку было от этого? Ведь он, как многие из тех, кто наделен способностью читать мысли, почти неграмотен.

— О нет! Он очень даже образован! — Саймон покачал головой и поджал губы. — Не только ты, мой друг, мастерски обманывал его, но и он — тебя. Я ничего не почувствовал, но заметил, что лицо его стало спокойным. Потом в глазах его появилось волнение, но оно тут же сменилось разочарованием, и он с отвращением отвернулся от меня. «Тут ничего нет, — объявил он. — Это всего-навсего старик, который худо-бедно умеет снимать чужие чары. Он мог бы уйти, но он так глуп, что потащился обратно на север, дабы помешать нашим трудам». Тогда капрал говорит: «Так он все же изменник», — и глянул на меня злобно. А глаза — пустые, как будто незрячие.

— Околдованный, — понимающе кивнул Род.

— Точно. Потом капрал спрашивает у Фларана: «Запороть его насмерть?» Тут мне, знаешь, словно бы гвоздей в желудок набили… Но Фларан меня смерил взглядом с ног до головы и говорит: «Нет. Он нам еще, быть может, понадобится. Свяжите его по рукам и ногам. Возьмем его с собой». Потом уставился на меня, глаза выпучил и прошипел: «А если ты попробуешь снять чары с этих солдат, я тебя убью!»

— Вот оно как… — вздернув брови, проговорил Род. — А он, оказывается, вовсе не дурачок, каким представлялся?

— Нет. Он, представь себе, командовал этими солдатами. Он велел им идти вперед, и они его послушались. Через несколько сотен ярдов нас ждали стреноженные лошади. Солдаты развязали их и сели верхом. Для тебя и меня были приготовлены мулы, а для Фларана — прекрасный караковый жеребец с седлом, украшенным серебром.

Род еще на мгновение задержал взгляд на лице Саймона и спросил:

— Так мы не случайно на них напоролись, а?

Саймон иронично усмехнулся:

— На самом деле все было продумано до мелочей.