Чародей с гитарой. Том 2

— А ведь мятеж этих глупцов укладывается в Корпоративный План. — Главный провел пальцем по краю длинного стола. — Как только разгромим шайку простолюдинов, в горах не останется силы, способной нам помешать. Уцелевших смутьянов обратим в рабов и слуг, и они волей-неволей поспешествуют задуманной нами корпоративной экспансии. А затем слияния и захваты примут лавинообразный характер. — Его взор заскользил по мордам приверженцев. — Все за?

— Да! — хором откликнулись монахи.

Главный одобрительно кивнул.

— Позаботьтесь о том, чтобы все было расписано по минутам.

Он поднял лапы, запрокинул голову и закрыл глаза. Коллеги поступили точно так же, и заячий хор произнес магические фразы:

— Биржевые махинации! Использование служебного доступа к биржевой информации в целях личной наживы! Теневая экономика!

В зале померк свет, осталось лишь зеленоватое сияние, исходившее, казалось, из потолка. Монахи неразборчиво бубнили.

— Они и правда связались с колдовством, — прошептал Банкан. — С какой-то злой и заразной силой, я с ней еще не сталкивался.

«Эх, жаль, нет с нами Клотагорба», — подумал он.

Мовара на его плече нервно перенес вес на другую ногу.

— Это Драу все затеял, Драу. Он среди них первый фанатик.

Все громче звучали заклинания, все ярче горел зеленый свет, а потом монахи торжественно изрекли: «Привлечение капитала для скупки акций конкурента», — и скрылись в клубах дыма.

Банкан перевел дух.

— Очень эффектно.

— Куда они делись? — поинтересовалась Ниина.

— Недалеко, если можно полагаться на мой опыт, недалеко. — Мовара перепорхнул на другое плечо Банкана. — Я думаю, они отправились в крипту — стряпать какую-нибудь особенную мерзость. Пойдем, разыщем их.

Он раскинул старые, но все еще надежные крылья и полетел по коридору.

Диверсантам пришлось тихонько обойти одинокого убогого стража с телом парящего опоссума — кожаные перепонки между лапами висели лохмотьями. Под бесформенной головой, некогда принадлежавшей красивой газели, плетью покачивался цепкий язык. От этого зрелища Банкана едва не вырвало.

Мовара снова расположился у него на плече.

— Вот кухня, где стряпают мерзость.

За коридором поднимался огромный свод в форме опрокинутого котла. Высоко в нишах горели факелы. Диверсанты подошли к краю цилиндрической шахты, на дне ее виднелись столы, похожие на плоские валуны, и многочисленные клетки. На столах поблескивала хитроумная колдовская аппаратура из стекла и металла.

Банкан узнал монахов из Логова Совета — они так и не надели капюшонов. Зайцы суетились вокруг экзотических аппаратов и клеток, смешивали жидкости, отмеряли порошки. У причудливо расписанной деревянной кафедры перед огромной раскрытой книгой стоял Драу. Еще Банкан увидел знакомую панель с выпуклостями, только она не соединялась проводом со светящимся ящиком, а обладала собственным оконцем, которое неровно сияло и показывало тайные рисунки и символы. Главный кила-гуррийский поп ухватился обеими лапами за кафедру и наблюдал, как трудятся его единомышленники.

— Вон там, сзади, — настойчиво показывала Ниина в глубь крипты. — Да хранят меня боги, все, кому есть до меня дело.

Банкан пригляделся к самому дальнему штабелю клеток. В них содержались не деформированные чудовища, не злополучные путники, а детеныши из самых разных племен. Даже с такого большого расстояния удалось различить крошечную летучую собаку и совсем юную скопу. Они в страхе ухватились друг за друга. У собаки были подрезаны кожаные складки, у скопы — крылья, чтобы не сбежали.

В других клетках монахи держали молодых кенгуру, утконосов, опоссумов, тигровых кошек, динго и коал, а также несчастных представителей не столь распространенных в этих краях племен: мелких кошачьих, грызунов, одного черного медведя и начисто сломленного сифаку. Столь яркой была эта панорама всеобщего унижения, что сердце обливалось кровью, и впервые Банкан испытал радость и гордость оттого, что предложил помощь Веррагарру. Увидел он и двух человеческих детенышей, их посадили в такую тесную клетушку, что они не могли даже выпрямиться в полный рост. И хотя Банкан никогда не был видовым шовинистом, горькая участь сородичей подействовала на него гораздо сильнее, чем жалкий облик остальных пленников.

Желудок стянулся в злой узел, и в эту минуту Банкан готов был прыгнуть вниз с мечом наголо и выпустить потроха колдуну Драу и его зайцам.

Хотя Банкан знал, что здесь не обошлось без волшебства, его сбивало с толку присутствие механизмов. Мучила и загадка: зачем, с какой целью понадобилось монахам смешивать черты человеческого ребенка с чертами летучей собаки или валлаби? Невольно ломая над этим голову, он посмотрел на уродцев, втиснутых в другие клетки.

— Что вы тут делаете?

Банкан подпрыгнул как ужаленный, развернулся и увидел именно того, кого боялся увидеть.