Чародей с гитарой. Том 1

— ОНИ НЕ УВЕРЕНЫ, И Я ДОЛЖЕН СОМНЕВАТЬСЯ. БУДУЩЕЕ ВСЕГДА НЕОПРЕДЕЛЕННО. ОТПУСТИ МЕНЯ.

Копыта коня вдруг оказались футах в десяти над землею. М'немакса не пошевелился — земля в страхе рванулась прочь от грозного духа.

— Останься! — Клотагорб протянул руки. — Я не кончил.

— ПОТОРОПИСЬ ТОГДА, МЕЛКОЕ СУЩЕСТВО, ИЛИ Я, НЕВЗИРАЯ НА ТВОИ СЛОВА, ОСТАВЛЮ ОТ ЭТОГО МИРА ЛИШЬ БЕЛЫЙ ПЕПЕЛ.

— Я не понимаю магии Броненосного народа. Если ты не хочешь говорить о ней, объясни, как защититься. Тогда я отпущу тебя.

— Я УХОЖУ, ДОЛЬШЕ СЛОВАМИ МЕНЯ НЕ УДЕРЖИШЬ. Я НИЧЕГО БОЛЕЕ НЕ СКАЖУ. Я РЕШИЛ НЕ ОПРЕДЕЛЯТЬ СУДЬБУ

ЭТОГО МИРА, ПОТОМУ ЧТО У МЕНЯ СВОЕ СТРАНСТВИЕ, И ТЫ МЕНЯ НЕ УДЕРЖИШЬ. — Послышался рокочущий смех. — ХОЧЕШЬ ЗНАТЬ БОЛЬШЕ — СПРОСИ СВОЕГО ВРАГА.

Мощное сотрясение оторвало Джон-Тома от корня дуба. Под ногтями выступила кровь, в пальцах были зажаты кусочки коры. Но ураган протащил его по склону лишь несколько шагов и враз ослабел, превратившись в легкое дуновение.

Призрачный термоядерный жеребец исчез в расходящемся эллипсе ослепительного света. Когда сияние померкло, появилось трехмерное изображение. Джон-Том заметил дрожащие очертания какой-то мрачной огромной палаты. Она была украшена алыми самоцветами, синим металлом… и белыми костями.

Внутри сего будуара высилось насекомое футов десяти ростом. Хитин украшали цепочки драгоценных камней, куски ткани, ужасающе знакомые очертания черепов. Жуть эта стояла возле трона с высокой спинкой, отделанного камнями побольше и черепами покрупнее. Некоторые из них были еще покрыты остатками плоти.

Страхолюдина беседовала с кем-то, невидимым глазу. И вдруг что-то заставило ее повернуться… Она увидела их. Тонкий дрожащий визг наполнил лужайку. Джон-Том содрогнулся — ни одна бормашина не могла бы издать звук более мучительный.

С куда менее ослепительной вспышкой — отзвуком сокрушающего ухода М'немаксы — жуткая картина исчезла.

И на Поляне ничего не осталось — только до предела утомленный волшебник, ветер да травы.

Свежий ветер превратился в легкое дуновение. Круживший над Поляной облачный вихрь, словно сконфузившись, незаметно рассеялся. Серебристый свет стекал по стволам и ветвям, водой впитываясь в почву.

Пошел мелкий дождик. Луна украдкой выглянула из-за облака, наполнив Поляну своим здоровым отсветом.

К тому времени, когда тяжело дышащий Джон-Том и все прочие добрались до центра лужайки, все эллипсы, солнца, тайные символы и формулы уже погасли. Но разыскивающий взглядом Клотагорба Джон-Том все не мог позабыть физиономию огромного богомола, сложившего перед собой верхние конечности… И скрежещущий визг, вырвавшийся из уст этой твари.

Пог нервно метался над их головами. Дождь смывал порошки и эссенции обратно в почву, из которой они были извлечены. Паутина мира не порвалась.

Они нашли Клотагорба сидящим на траве… Очки съехали набок с рогового клюва.

— С вами, сэр, все в порядке? — проговорил Джон-Том одновременно с уважением и беспокойством.

— С кем?.. Со мной? Да, мой мальчик, похоже, со мной ничего не случилось.

— Не надо браться за такие вещи, добрый волшебник. — Талея с опаской поглядела туда, где только что был круг. — У магии тоже есть свои пре'делы, за них лучше не заходить.

Тот погрозил ей пальцем.

— Не учите меня моему ремеслу, юная леди. Пог, дай крыло, чтобы подняться. — Нырнув к земле, летучий мыш помог волшебнику встать. — Друзья мои, я узнал кое-что из того, о чем намеревался узнать. Впрочем, признаюсь, никак не ожидал, что дух М'немаксы станет говорить загадками.

Теперь у нас есть над чем поразмыслить, моя дорогая, пусть это загадка или метафора. Прежде мы и этого не могли бы. — В голосе Клотагорба чувствовалось удовлетворение. — Но даже если мы не сумеем добиться большего — во всяком случае, нам удалось припугнуть императрицу Скрритч. Теперь она, может быть, почувствует нерешительность или отложит атаку — ведь после М'немаксы мы увидели именно ее.

Теперь мы можем спокойно продолжить путешествие. Можно не сомневаться: нас ждет большая война с императрицей всего Броненосного народа. Подобные перспективы заставят задуматься тупоголовых обитателей Поластринду.

— Надеюсь, нам не придется часто проделывать подобные штуки, — пробормотала Флор. — Иначе святая Цецилия может лишить меня своего благословения.

— Не бойся, детка, — успокоил ее волшебник, — я не стану повторять это заклинание. Подобное волшебство можно сотворить один только раз за всю жизнь. И сегодня я использовал свой щанс. Я больше не посмею прибегнуть к этим заклинаниям. Отныне каждый день на земле сделается короче на одну двадцатидвухтысячную долю… Для того чтобы призвать бессмертного из глубин космоса, мне пришлось использовать энергию души самой планеты.

Джон-Том вступил во внутренний эллипс — из него исчезла вся трава, даже почва испарилась, оставив пятно оплавленного камня. Светлый гранит был смят, словно вата.

— Вы говорили, что оно странствует, сэр. Я… я слышал сам.