Чародей поневоле (сборник)

Царило безмолвие, струился призрачный, холодный, злобный свет.

На берегу грамерайцы начали двигаться все медленнее и снова застыли на месте, как каменные статуи.

Неандертальцы взревели и, размахивая топорами, словно серпами, врубились в ряды окаменевших противников, напевая жуткую победную песнь.

Стоявший на коленях в каюте Гален согнулся под страшной черной тяжестью. Чернота окутывала его мозг, сжимала, терзала. Но с ним рядом по-прежнему храбро сражалась еще одна душа, пытаясь разорвать и прогнать черную тучу.

А в Верхней пещере по-прежнему царило безмолвие.

И вдруг… Веселый смех ворвался в пещеру, и на плечи к Роду вскочил хихикающий малыш. Он оседлал отца, ухватил пухлыми ручонками за волосы и принялся колотить по ключицам маленькими пяточками:

— В ло-садки! Иглаем в лосадки! Н-но! Папоцка, н-но!

Взгляд Кобольда остановился на ребенке.

Магнус посмотрел на чудовище, вздрогнул, на миг задержал на нем взгляд и перевел его на окаменевшего, неподвижного отца. Лицо мальчика сковал страх, но сильнее оказалась злость — жаркая, всепобеждающая злость. Он сжал ручонками виски отца и ответил чудищу гневным взором.

Род содрогнулся, шея его дернулась, голова запрокинулась. Черный спрут убрался из его сознания.

Он поспешно отвел взгляд от Кобольда, увидел Мугхорка и Йорика, сжимавших друг друга в объятиях ненависти.

Род бросился вперед, огибая и перепрыгивая сцепившихся в мертвой хватке неандертальцев. Подбежав к Мугхорку, он нанес ему сокрушительный рубящий удар ладонью по затылку. Тощий тиран дернулся, раскрыл щербатый рот и повалился на руки Йорику.

Йорик бросил на пол бездыханное тело врага, кинулся к черному ящику и рванул на себя рубильник.

Медленно-медленно глаза Кобольда погасли.

Гален резко качнулся вперед и назад.

Его руки все еще сжимали руки Агаты.

На миг их сознания соединились полностью, целиком, в этом единении слились их личности, эго, разум, и обе души распахнулись настежь, когда внезапно исчезла та безумная тяжесть, с которой они из последних сил боролись. Души их открылись и стали совершенно беззащитными. Всего лишь один долгий миг они стояли на коленях и смотрели друг другу в глаза.

А потом этот миг оборвался. Гален с трудом поднялся на ноги, не спуская глаз с Агаты, но в глазах его был страх.

И она смотрела на него. Губы ее медленно дрогнули, мягко разжались, веки опустились.

Гален в ужасе смотрел на нее. А потом грянул гром, и он исчез.

Агата смотрела туда, где только что был ее суженый,— смотрела с ленивой, самодовольной улыбкой.

Но вот в сознании ее взорвался крик радости и победы. Она вскинула голову и в последний раз устремила взгляд на жаркое марево. В следующий миг его не стало.

На берегу грамерайские воины конвульсивно вздрогнули и вдруг ожили и обвели взглядом жуткую картину побоища: изуродованные останки друзей, братьев, военачальников. И тогда они мстительно, яростно вскричали.

Но в этот миг жуткий вой прокатился по берегу, испугав даже видавших виды воинов. В ужасе они увидели, как зверочеловек, стоявший в передней линии врагов, выронил топор и пал на колени, завывая и пытаясь ухватиться за руки товарищей. Остальные начали стонать, раскачиваться из стороны в сторону. А потом с оглушительным лязгом посыпалось наземь оружие — топоры и щиты.

Зверолюди опустились на колени, подняли руки — пустые и беспомощные.

Некоторые из воинов осклабились и подняли пики, но Туан прокричал приказ, и рыцари эхом повторили его, а затем эхо перекатилось к сержантам. Воины неохотно опустили пики.

— Что стряслось? — озадаченно вопросил сэр Марис.

— У меня единственная догадка: что-то случилось с их разумом,— негромко отозвался Туан.— Быть может, это произошло в тот миг, когда злобные чары спали и с разума наших воинов.

— Но почему они отказались драться насмерть?

— За это мы должны горячо возблагодарить господина Йорика — он преуспел в распространении слухов,— сказал Туан и горделиво расправил плечи.— Но когда мы просили его распустить эти слухи, мы воистину не желали воевать ни с ним, ни со всем его народом. Вели людям собрать оружие, сэр Марис, но проследи за тем, чтобы ни единого волоса не упало с голов зверолюдей!

— Будет исполнено, сир,— не слишком охотно отозвался старый рыцарь.— А вы куда направляетесь?

— В Верхнюю пещеру,— мрачно отозвался Туан.— Ибо нет у меня сомнения в том, что там происходит.

Взметнулись передние копыта Векса и опустились на затылок неандертальца. Зверочеловек дернулся и обмяк.

Род ухватил двоих зверолюдей за шеи, растащил в стороны и стукнул лбами. Отвернулся, даже не став смотреть, как те падают, и увидел два летящих по воздуху увесистых камня, взявших курс на головы еще двоих неандертальцев.

— Бу-бух! — весело вскрикнул Магнус, а как только неандертальцы повалились на пол, довольно проурчал: — Иглаем в веселую иглу!

Род был готов содрогнуться от того, в какую «веселую» игру играл его малютка, но сдержался и обернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Бром хватает неандертальца за лодыжки. Зверочеловек рухнул, словно бык на бойне, а Бром завершил дело метким ударом ножа.