Чародей и летающий город

Несколько головорезов запихнули принцессу в длинный коричневый мешок. Остальные занялись Эвандером. Юноша слабо сопротивлялся, но вскоре затих. Чернее Зеркало забрало у него остатки сил, а бандиты были крепкими парнями, профессиональными носильщиками. А в свободное от основной работы время занимались вымогательством в банде Глукуса. Вскоре юноша тоже оказался в мешке, края которого стянули веревкой. Эвандер почувствовал, что его подняли и понесли.

Через каких-нибудь двести футов пленника небрежно швырнули на что-то жесткое. Когда мешок развязали, юноша краем глаза заметил плотно уложенные кипы соломы.

Вокруг расположились Глукус и остальные бандиты. Сирину насильно поставили на ноги и привязали к шесту. Эвандера подняли и передали двум крепким парням. Судя по едва уловимому запаху лошадей, когда-то в этом сарае размещались конюшни. Вдоль стен громоздились всевозможные ящики и тюки. Наверху сияли монжонские светильники.

– Где вы прятались? – спросил Глукус на фурду с сильным акцентом.

Эвандер и Сирина тупо уставились на бандита.

– Меня вам не провести. Я-то знаю, кто вы такие. Ты – принцесса Сирина, а ты – тот идиот, который пытался похитить ее у чародея.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – выдавил из себя Эвандер. – Мы простые путешественники.

Парень в кожаной куртке ударил юношу по лицу, не настолько сильно, чтобы сломать челюсть, но тем не менее достаточно болезненно. На некоторое время Эвандер повис на руках у стоящих за ним бандитов, потом выпрямился и сплюнул кровь.

– Думай, что говоришь, красавчик. Теперь, прежде чем снова соврать, подумай, что с тобой может сделать мой друг Стаглз.

Означенный Стаглз мерзко ухмыльнулся.

– Да послушайте же… – начал было юноша, твердо решив не сдаваться.

– Бесполезно, Эвандер, – перебила его принцесса. – У них наверняка есть портреты.

И правда, Глукус небрежно держал в руке рисунок, скопированный с парадного портрета.

– А ведь замечательная картинка, – заметил бандит. – Придворный художник хорошо поработал.

Глукус помахал листком перед лицами пленников.

– Ну, признайтесь, это же вы. Запираясь, вы только напрашиваетесь на неприятности и попусту тратите мое драгоценное время. Кстати, прежде чем передать вас, так сказать, по назначению, я желаю знать, куда же вы тогда пропали с башни. Вы спрятались где-то в городе? Или каким-то образом выбрались за ворота?

Эвандер на минуту прикрыл глаза. Как же это объяснить?

– Послушайте, вы все равно нам не поверите, даже если мы скажем, где были.

– А почему бы вам не дать мне возможность самому судить об этом?

Юноша беспомощно огляделся по сторонам.

– Магический взрыв выбросил нас за пределы этого мира, в другой мир под названием «Ортонд».

Бандит удивленно поднял брови, потом зрачки его сузились.

– Ну-ну, дальше.

Эвандер попытался описать Ортонд и его обитателей. Через несколько минут Глукус выругался и взмахом руки прервал рассказ юноши.

– Довольно нести чушь, будь ты проклят. Даю вам еще один шанс. Где вы прятались эти несколько недель? Говори, кто вас спрятал, или тобой займется Стаглз.

– Но мы говорим правду, – зарыдала Сирина. – Эвандер говорит правду. Именно так все и было.

Глукус, прищурившись, посмотрел на девушку:

– Как «так»?

– Мы на самом деле побывали в другом мире. Посмотрите на нашу одежду! Видели вы когда-нибудь что-то подобное? Ни один портной в Монжоне не смог бы сшить такую одежду, не смог бы так аккуратно проложить швы. Это работа нилдов.

Некоторое время бандит смотрел на Сирину, потом повернулся, поднял было руку, чтобы подать знак Стаглзу, но передумал. Чародею не понравится, если он покалечит пленников. Хорошо было бы узнать, у кого пряталась эта парочка, но не стоит ради этого портить товар. Еще минуту назад Козырь хотел было приказать Стаглзу заняться этим молодым недоумком, но если и парень, и девушка страдают одними и теми же галлюцинациями, нет смысла навлекать на себя ярость чародея. Не стоит рисковать наградой – она слишком велика.

Глукус сплюнул, пробормотал что-то по-монжонски, повернулся на каблуках и вышел. Бандиты связали пленников, заткнули им рты и закатали несчастных в куски холстины. Чтобы пленники случайно не задохнулись, в оба свертка сунули распорки. Затем упакованных молодых людей погрузили на повозку и оставили в темноте.

Эвандер долго лежал неподвижно, и в конце концов у него затекло все тело, не говоря уже о том, что в этом холщовом футляре у юноши начался приступ клаустрофобии. Преодолевая безудержную панику, он изо всех сил старался держать себя в руках.

Наконец пленники услышали стук копыт по мощеной улице. В повозку впрягли лошадей, на передок сел кучер. Через мгновение щелкнул кнут, и повозка тронулась.