Чародей фараона

Андрей ЧЕРНЕЦОВ, Владимир ЛЕЩЕНКО ЧАРОДЕЙ ФАРАОНА

И Его Величество царь Верхнего и Нижнего Египта Хуфу, правогласный, сказал:

— Пусть дадут одно печенье, одну кружку пива, лепешку ладана главному херихебу, писцу книг Джаджаеманху, ибо я познакомился с примером его искусства.

И сделали так, как приказал Его Величество.

Царь Хеопс и волшебники. Весткарский папирус

Часть I ТА-МЕРИ — ЗЕМЛЯ ВОЗЛЮБЛЕННАЯ

Глава первая НЕ УПОМИНАЙ ИМЕНИ ВСУЕ

— Ты что здесь делаешь, Судья?

— Да вот, кто-то открыл Проход. А кто и зачем — неизвестно… А самого-то тебя каким ветром сюда занесло, Проводник?

— Я услышал Зов.

— Странно, я тоже. И звали так настойчиво, что я решил бросить все и посмотреть, кто же это обо мне вспомнил.

— И что теперь делать будем? Проход открыт.

— Да уж, нечего сказать, проблема. Не стоять же здесь вечно, ожидая, пока все само собой зарастет.

— Ты знаешь правила, Судья. Нужен двойник.

— Ох-ох-ох. Чувствую, намаемся мы со всем этим. Ладно, Проводник, действуй в соответствии с Законом.

— Даешь добро?

— Сказал же, действуй.

— Что-то мне интонация не нравится. Произнеси официальную формулу.

— Бюрократ ты, братец!

— С кем поведешься. Итак, я жду.

— Изволь, изволь. Я, Стоящий Впереди Запада, даю тебе, Открывателю Путей, дозволение на проведение операции «Двойник».

— Вот так-то лучше. Ну, я пошел!

Большой надувной мяч пестрой птицей перелетал от одного игрока к другому. Стайка загорелых юношей и девушек самозабвенно отдавалась волейбольным страстям, встречая дружным веселым смехом каждый неуклюжий пас кого-либо из их пляжной компании.

Данька тоскливо поглядывал то на волейболистов, то на серо-голубые волны Москвы-реки, призывно манящие окунуться, то на уже наполовину опустевший ящик с «правильным пивом» «Бочкарев», укрытый в кустах от палящих лучей июньского солнца.

Ну какая несправедливость. Вон младшекурсники, успешно свалив всю сессию и благополучно перейдя на следующий курс, резвятся себе и горя не знают. А он, вместо того чтобы присоединиться к ним, кукует над толстенной переводной монографией по египтологии. И для чего, спрашивается? Чтобы, получив вожделенную красную корочку, снова усесться за книги, скропать одну или две диссертации и до пенсии работать в родном вузе на кафедре экзоориенталистики?

Скучно! Об этом ли мечтал, поступая на факультет космической археологии? Где путешествия на заброшенные древние планеты или хотя бы в экзотические страны старушки-Земли? Все враки, приманка для доверчивых абитуриентов, готовых выложить бешеные бабки за обучение в солидном вузе на престижном отделении! Жизнь проходит, а до сих пор ничего путного, заслуживающего увековечения на скрижалях истории не произошло. И это в двадцать один год! Да другие в его возрасте уже о-го-го! Эх!

— «Анубис, обитатель камеры для мумии, правитель божественного дома, возлагает свои руки на умершего, чье слово — истина, и говорит:

«Почет тебе, ты блаженный, хозяин! Ты видишь Уто. Птах-Сокар перевязал тебя. Анубис вознес тебя. Шу поднял тебя, о Прекрасный Лик, ты — правитель вечности…»

— Вот хрень собачья! — в сердцах выругался горемыка-студент. — Черт бы побрал всех этих Анубисов, Упуатов и Осирисов!

Нет, все-таки напрасно поддался он на уговоры Анюты и потащился с ней на пляж. Завтра защита диплома. Нужно иметь ясную голову. А тут река, солнце, горячий песочек, прохладное пиво, красивая кареглазая девчонка…

Одним словом, уже третий час Данька никак не может сосредоточиться на тонкостях заупокойного культа египтян эпохи Древнего царства — темы его дипломной работы.

И ведь говорил Нюшке, что напрасно она затеяла этот культпоход на пляж. Так надулась же, как мышь на крупу: «Ты со мной никуда не выходишь! Совсем с тобой затворницей сделалась».

Прямо-таки никуда. Только за последний месяц четырежды на дискотеку заглядывали.

А культпоход на стриптиз-шоу?

Он до сих пор краснеет, вспоминая об этом позорище. Первое отделение еще куда ни шло. Девочки подобрались что надо. Признаться, было на что посмотреть. Анюта даже собиралась закатить ему сцену ревности: «Чего пялишься-то? Блондинка понравилась? Так и выбирал бы себе блондинку! Впрочем, еще не поздно». Еле угомонилась после двух порций «Маргариты».