Чародей

Снежный вьюрок снова был на дереве, глядя вниз через голубую верхушку на кольцо фаэриммов, парящее вокруг статуи эльфийской богини. Он не пискнул ни в тревоге, ни в жалобе и на самом деле, казалось, следил за их продвижением, но Арр не осмелилась поразить пернатую помеху. Заклинательница наконец нашла нить свободной магии и собиралась вытащить первое заклинание из мифала, и последнее, что она хотела сделать, это нарушить их концентрацию. Даже с учетом того, что Зей, Яо и еще восемь лучших заклинателей ее расы, или любой другой, работали без остановки с тех пор, как они вошли в город, ее план все еще не принес ни капли магии. Уже два молодых мягких шипастых нарушили эдикт Военного Собрания против грабежа, и она была вынуждена пообещать Тууху подарок за службу, чтобы выследить их и прикрепить их шкуры к Камню Собрания в качестве предупреждения другим. И теперь ходили разговоры о четырех длинных шипах в Пещере-Которая-Насмехается, напавших на своих соплеменников незадолго до взрыва. Члены Военного Собрания начали сомневаться в ее плане, особенно в ее способности предотвратить захват добычи. Она чувствовала это в их частых расспросах о прогрессе в Собрании Заклинаний и в порывах, с которыми они предостерегали друг друга от большого арсенала в Академии Магии. Ее план должен был начать освобождать магию мифала в ближайшее время, иначе Военное Собрание распадётся вокруг нее. Арр не питала иллюзий относительно того, что с ней тогда случится. Она обещала слишком много подарков, а прощение не было добродетелью фаэриммов. Райри вынырнула из леса позади Арр и подплыла к ней.

— Как дела? — Спросила Райри.

— Ты получишь свою корону заклинания, — порывисто сказала Арр.

— Какие новости из Пещеры-Которая-Насмехается?

— После смертоносного взрыва теперь она называет нас плоскими червями, — сообщила Райри. — Она утверждает, что заклинание было её делом.

Арр поймала себя на том, что завивает хвост. Она заставила себя снова выпрямиться, затем решила, что это, должно быть, ложь. Кто когда-нибудь слышал о пещере, которая могла бы творить заклинания?

— Тогда я уверена, — начала Арр, — что ты спросила, почему она убила так много эльфов вместе с нашими полутора десятками.

— Конечно. Несколько фаэриммов Собрания Заклинаний начали работать своими четырьмя руками друг над другом, как будто тянули длинную веревку. Арр протянула руку, чтобы заставить Райри замолчать, и застыла как каменная, молясь, чтобы у них наконец появилась ниточка, даже маленькая, чтобы продемонстрировать прогресс, который она обещала Собранию Войны. Снежный вьюрок пискнул. Руки заклинателей одна за другой замерли, и они вернулись, чтобы схватить то, что нашли. Арр заскрежетала острыми зубами и снова проверила, нет ли на птице магии, но она казалась пустой, как камень. Еще один такой писк, поклялась она, и он будет камнем, и ей было все равно, сколько дней концентрации разрушит заклинание. Успокоившись, Арр снова обратила свое внимание на Райри и спросила:

— Что ответила пещера?

— Ничего, — спокойно ответила Райри. — Я уверена, что её заявление было ложью.

— Без сомнения, — ответила Арр. Почти наверняка это Райри, лгала, чтобы прикрыть свою оплошность, но Арр только оттолкнула бы товарку по Военному Собранию, выдвинув обвинение. — Это оскорбление, что дыра в земле говорит на нашем языке.

— Действительно.

— А как насчет четырех предателей? — Спросила Арр.

— Они не предатели. — Шипы Райри ощетинились от гордости. Арр ждала в тишине, потому что она поняла ценность того, чтобы позволить союзникам воспользоваться моментом.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

2 Элеасиаса, Год Дикой магии

— Ты уверен, что этот план сработает? — спросила Такари. — Я не думаю, что кто-то был настолько впечатлен последним.

— Уверенности нет, — сказал Галаэрон, — но шанс есть.

— Хороший шанс? — спросила Вала.

Они прятались среди пахнущих плесенью корней, свисающих под Плавучими Садами Аэрдри Фэйниа, ожидая в грязной воде пруда глубиной по колено. Арис и Избранные уже отправились на Холм Короны Облака, чтобы спасти, извлечь если быть более точным, лорда Дуирсара и высших магов.

Галаэрон снова принял облик фаэримма, и вся Рота Холодной Руки поклялась, что они готовы потерять пальцы, или даже целые руки, из-за холода своих заимствованных темных мечей.

Галаэрон повернул свой головной диск к Вале и выдержал ее взгляд.

— Больше шансов, чем у тебя было в Миф Дранноре. Этого хватит.

Вала закатила глаза.

— Мне пришлось убить только шестерых фаэриммов, — сказала она. — Мы говорим о десяти – всех сразу.

Манинест, только что вернувшийся со своей шпионской миссии и сидевший на плече Кейи, чирикнул срочную поправку.

— Двенадцати, — перевела Кейя для тех, кто не понимал язык птицы, затем нахмурилась в сторону Галаэрона. — Я не понимаю, как ты можешь это сделать.

— Мне не нужно убивать всех, — объяснил Галаэрон. — Мне нужно только убить вожака. После этого Военное собрание развалится.

— Это мы понимаем, — сказала Вала, беря четырехпалую руку Галаэрона. — У меня проблемы с той частью, где ты не выживаешь.