Читаем Чан Кайши полностью

Но Чан и другие члены Центрального исполкома Гоминьдана, считая, что «время для принятия предложений китайских коммунистов еще не созрело», 21 февраля одобрили в ответ на их «расплывчатые обещания» резолюцию «Об окончательном искоренении красной опасности», потребовав реформирования Красной армии, роспуска китайского советского правительства и прекращения пропаганды коммунизма.

За три дня до того Чан записал в дневнике: «Необходимо решительным образом и до конца бороться с бесчеловечными теориями компартии, аморальным образом жизни коммунистов и их анархистскими, антинациональными измами».

В тот же день он сделал на пленуме доклад о событиях в Сиани, а членам пленума были вручены его «Записки о пребывании в Сиани в течение двух недель», только что написанные. «Записки», переведенные затем на несколько иностранных языков, подготовил секретарь Чана, знакомый нам Чэнь Булэй. По требованию Чана он составил их в виде «дневника», который генералиссимус якобы вел в заточении — для того, чтобы придать истории больше правдивости. (На самом деле дневниковые записи Чана в период сианьского заточения гораздо лапидарнее, чем составленные Чэнь Булэем записки.)

Почти в то же время, 20 января 1937 года, Генеральный секретарь Исполкома Коминтерна Димитров получил от сотрудника полпредства СССР в Китае некоего Никонова донесение о том, что Чан Кайши якобы направил письмо Гитлеру, обязуясь «полностью сотрудничать с Германией вплоть до включения Китая в возможную борьбу с СССР». Тогда же поверенный в делах СССР в Китае Иван Иванович Спильванек сообщил Стомонякову, что «германский посол в Нанкине… предложил МИД <министру иностранных дел> Чжан Цюню, чтобы Китай присоединился к японо-германскому <антикоминтерновскому> соглашению». Было от чего Сталину обеспокоиться.

Между тем новой кампании против коммунистов не последовало. Сталин, отправив китайской компартии в самом начале марта 1937 года 800 тысяч американских долларов и пообещав еще примерно такую же сумму, решил, очевидно, сделать широкий жест и в сторону китайского генералиссимуса, вернув ему сына. События в Сиани привели к тому, что в игре с Чан Кайши Сталин мог считать себя победителем: Чан «потерял лицо» не только потому, что оказался арестованным собственными подчиненными, но и потому, что не последнюю роль в его освобождении сыграл Сталин, который теперь, по-видимому, мог рассчитывать и на то, что коммунист Цзинго сможет убедить своего отца пойти на союз с СССР и коммунистами в целях отражения японской агрессии. В любом случае Сталин явно исходил из того, что отправка Цзинго домой поможет предотвратить возобновление гражданской войны в Китае.

Формально же отправка Цзинго была ответом на непрямую просьбу Чан Кайши, переданную Мэйлин через посла Китая в СССР Цзян Тинфу еще в ноябре 1936 года. По воспоминаниям Цзян Тинфу, Мэйлин перед его отъездом в Москву сказала ему, что генералиссимус «очень хочет, чтобы его сын Цзинго вернулся в Китай». Цзян Тинфу передал эту просьбу заместителю наркома иностранных дел Стомонякову, а тот, разумеется, по инстанции. Но Сталин тянул и, судя по архивным материалам, принял решение не раньше середины февраля 1937 года. 23 февраля то ли опять Ван Мин, то ли кто-то другой из Исполкома Коминтерна от имени Цзян Цзинго подготовил новое письмо его отцу. В нем уже говорилось: «С радостью… отмечаю, что Вы — мой отец, принимаете все меры к объединению Китая… В настоящее время я, как патриот своей страны, решил вернуться в Китай… Совершенно искренне желаю вместе с Вами, рука об руку, бороться за единый независимый, могучий Китай… Через несколько недель я вместе с женой и сыном выезжаю из Москвы».

Было ли отправлено это письмо или по диппочте ушло другое, написанное самим Цзинго, неизвестно, но мы знаем, что 8 марта советское Политбюро постановило: «Не возражать против поездки в Китай сына Чан Кайши, если он сам на это согласен». И уже на следующий день Цзинго получил телеграмму из Исполкома Коминтерна с требованием немедленно приехать из Свердловска в Москву. 10 же марта генсек Исполкома Коминтерна Димитров записал в дневнике (явно выполняя указание кремлевского вождя): «Сына Чан Кай-ши <так в тексте> вызвать <к себе > и послать в Китай». По поручению Сталина с Цзинго встретился и находившийся тогда в Москве полпред Богомолов, после чего 16 марта Цзинго вызвал в Москву Фаину.

До их отъезда — 26 марта — в Китай по железной дороге через Владивосток (о таком маршруте распорядился сам Сталин) Цзинго вручили деньги, чтобы он смог заказать себе и жене приличные костюмы и другие необходимые вещи, а также купить билеты на поезд. Кроме того, выдали валюту — 120 долларов «на путевые расходы». Цзинго поклялся твердо следовать указаниям большевистских вождей: «воздействовать» на отца, который «ведет неустойчивую политику».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии