Чалма Искандера

Тут и Валентин Феликсович подоспел. Два врача развили бурную деятельность вокруг пациента, делали какие-то инъекции, крутили и вертели беднягу, и грелки, принесенные Дарьей Евсеевной, в дело пошли.

Через четверть часа князя отпустило — кожа потеплела, пульс наполнился, речь восстановилась.

— Что ж вы нас, ваше императорское высочество, так пугаете? — подчеркнуто легким тоном спросил Ясенецкий-Войно.

— Смерть я свою видел, — уже вполне внятно объяснил Николай Константинович. — Хоронили меня.

— Да, зрелище, я полагаю, не для слабонервных, — признал врач. — Но не зря говорится: двум смертям не бывать, а одной не миновать. Вы пережили свою смерть, теперь будете жить! Господь ясно дал вам понять, что заинтересован в вас.

— Я был близок? — тихо спросил великий князь.

— Не буду вас обманывать, в полушаге, — честно ответил доктор.

Неисповедимы пути господни и вольно им было, чтобы нечто подобное привиделось и Лавру Георгиевичу Корнилову в ночь на тринадцатое апреля (и тут тринадцатое!) 1918 года перед штурмом Екатеринодара. Вроде и не спал, не до сна было, а может, и не совладал с переутомленным организмом. А привиделось ему, что он один в штабном домике на берегу Кубани, куда точнёхонько влетает снаряд со шрапнелью, словно кто цель указал. И провал в видении, полное бесчувствие и безвременье. Вдруг послышался звук вгрызающейся в землю лопаты. Лавр Георгиевич понимает, что такого быть не может. Однако же… Глухой удар и сухой скрежет лопаты по дереву… И вид со стороны: небольшая толпа красных вскрывает могилу, извлекает гроб, выдирает гвозди — восторженный вопль:

— Корнилов! Сатана!.. Ай, да молодец, Сорокин! Отличный подарок к учреждению Кубанской советской республики! Он! Полный генерал и рожа его — чингизхановская!

Гроб без крышки сунули в повозку и накрыли брезентом.

Время опять исчезло.

Когда сняли брезент, то ли Лавр Георгиевич, то ли некая субстанция, которая давала зрение и слух душе его, узрела знакомую Соборную площадь Екатеринодара и двор гостиницы Губкина. Из гостиницы с радостными криками выскочила толпа командующих Северо-Кавказской красной армии — Сорокин, Золотарёв, Чистов, Чуприн — было их много и все в дупель пьяные после обмывания создания Кубанской республики и удачной обороны Екатеринодара. Они разогнали толпу таких же пьяных матерящихся красноармейцев и нависли над гробом. Потом призвали дрожащего от страха фотографа, который сделал фотографии трупа со следами шрапнельных ран. Затем приказали ординарцам на штыках извлечь тело из гроба и повесить на дерево, что и было исполнено. Командующие выхватили шашки и принялись полосовать ими голое тело. Веревка не выдержала, и тело свалилось на землю, командиры плюнули и предоставили развлечение солдатам. Те тоже отвели душеньку и плотно нашпиговали ее грехом смертным. Когда тело превратилось в фарш, его швырнули на повозку и повезли на бойни через весь город. По дороге любой желающий мог вскочить на повозку и поглумиться над телом генерала. Толпа жаждала развлечений и получила их.

На городских бойнях тело Верховного Главнокомандующего Русской армии скинули с повозки на ворох соломы и горючего мусора и подожгли в присутствии высших представителей большевистской власти и всех делегатов съезда, подъехавших к месту аутодафе на автомобилях. Солома быстро прогорала — подбрасывали, подкидывали тело штыками, чтобы со всех сторон занялось. Одного дня не хватило, чтобы превратить останки в пепел, развлечение продолжалось и на следующий день. Уголья растаптывали ногами и продолжали жечь. Затем развеяли пепел по ветру…

Генерал Корнилов очнулся и посмотрел на часы — прошло всего десять минут с момента, когда он последний раз проверял время. А видение длилось и того меньше. Что это было?..

Лавру Георгиевичу не нужно было повторять дважды, он прошептал:

— Благодарю тебя, Господи! — и приказал срочно передислоцировать части в обход Екатеринодара.

В полной тишине войска обошли город с другой стороны и, когда красная армия двинулась в наступление на их бывшие позиции, почти без сопротивления — все основные силы большевиков были в атаке — заняли Екатеринодар. На ходу уничтожив представителей власти и оставив отряд для зачистки, силы Добровольческой армии зашли в тыл противника, не ожидавшего подвоха, и уничтожили его. Это была очень важная победа! И генерал Корнилов всегда помнил, кому он ею обязан. Тогда-то он и отправил записку брату: «Передай привет Туркестанцу! Я в него верю, береги его!».

А на берег Кубани он пришел после боя: изба, в которой ему было видение, лежала в обугленных руинах.