Чакра Кентавра

Мона Сэниа открыла рот, чтобы уличить ее, — и поперхнулась. Да, если девушка владела даром мгновенного перелета, то она смогла бы это сделать.

Но вот чего она не успела бы — так это переодеться.

Хрупкая фигурка, которую кружил на руках Юрг, была вся в бледно–голубом. На Таире — привычная коричневая с зеленым куртка, такие же облегающие штаны, заправленные в сапожки. Странный амулет на шее — очень узкий флакон, подвешенный на кожаном шнурке, внутри — мельтешение крошечных снежинок. Не из корабельных ли трофеев?..

Еще не позволяя себе поверить, она проговорила:

— Но на опушке я видела птицу… и еще… кого‑то…

— А, Персифаль! — отмахнулась девушка. — Упрям и туповат. Недоучка.

— Кто — недоучка? — машинально переспросила принцесса севшим голосом, прекрасно понимая, что если сейчас кто‑то и выглядит глуповатым, то это именно она.

— Да Перс же, кто еще! — торопливо затараторила Таира. — Ведь я еще с вечера связалась с Камилом, это мой младший, передала ему пожелание Юрмихалыча, чтобы птицы были две, а он говорит — тут такое, тебе там одной нельзя, вам решено не сообщать; нужно поэтому встретиться, если что, то в охотничьем домике в полдень, но тут Юрмихалыч нас застукал, говорит — через его труп, поймаю, мол; но Камил приплыл ночью в гидрокостюме, высвистал Перса и удрал в лес, чтобы не поймали…

— Поймали.

— Значит, получит по шее. Ну да ему не привыкать. Наша прабабуля…

— Марш на корабль, — скомандовала принцесса.

Но девушка, как видно, уже освоилась — панический ужас, охвативший ее, когда она выпрыгнула из Скюзовой каютки, не был порождением горчичных вихрей и тошнотворного мява пока еще не идентифицированного демона — это была естественная реакция человеческой психики на то, чего не может быть.

Оказалось — может.

А раз может, то все вернулось на круги своя. Проявления далеко не отцовского характера в том числе.

— И не подумаю, — флегматично (зная, что это — наиболее результативный вариант) парировала Таира. — Я, между прочим, вам не подчиняюсь. И получила — то есть мы получили — четкое задание: охранять вас. Гуен! Гуен! Нажрется тут всякой дряни…

Из тумана неслышно выпорхнула сова, покружилась и, вытянув лапы в роскошных штанах, не без грации опустилась на ствол десинтора Скюза.

— Не туда, — сказала девушка и подставила плечо — Гуен заняла привычное место и принялась отряхиваться с таким отвращением, что стало ясно: дрянь была еще та.

Просто удивительно, насколько органично вписывалась эта пернатая живность в окружающий мир…

Девушка бесцеремонно раздвинула цепочку мужчин и, повернувшись, прижалась, как и они, спиной к корпусу корабля. Теперь их стало десять, не считая Гуен.

— Мы потеряли много времени, — как ни в чем не бывало проговорила принцесса. — Доложите о результатах разведки. Эрм?

— Ничего.

— Скюз?

— Раза два проглядывало небо — как ни странно, ни одной звезды или луны.

— Дуз?

— Северная стена укреплена искусственной кладкой не менее чем тысячелетней давности.

— Значит, до Черных Времен… Ких?

— Ничего, принцесса. Если бы я…

— Пы!

— Кости здоровые, вьючное животное, верно. Свежие.

— Борб?

— Ничего.

— Флейж?

— Стены ущелья гладкие, очень странно, что никаких камней, свалившихся сверху. У самого западного створа застывшая грязь, и па ней — отпечатки множества следов.

— Следов? — послышался одновременный вскрик.

— Да. Отпечатки колес и копыт, которых я никогда не видел.

— Свежие? — спросила мона Сэниа.

— От одного до нескольких дней.

— А в какую сторону следы? — вставила Таира.

— В том‑то и дело… Копыта огромные, неподкованные и раздвоены в обе стороны, и вперед, и назад.

— Как у единорога… — прошептала принцесса. — Ну, и ты, Сорк, который видит дальше остальных!

Сорк, отрешенно глядевший на выход из ущелья, еще некоторое время молчал, потом неуверенно пожевал губами и произнес в который уже раз:

— Солнце садится…

— Да, — раздраженно кивнула принцесса. — И что?

— То, что оно давно уже должно было скрыться за горизонтом. А оно неподвижно.

— И что это значит?

Сорк молчал, всем видом показывая, что решать здесь пристало только принцессе.

— А то, что мы вовсе не на вашем Джаспере! — крикнула Таира, и в голосе ее прозвучало легкое злорадство. Ну надоедает же, когда при тебе кто‑то постоянно оказывается способен на чудеса.

И никто не возразил. Все пребывали в каком‑то оцепенении, не позволяющем осмыслить происшедшее. Крэги нарушили клятву. Крэги изменили самим себе.

Или нет?

Выяснить это можно было одним–единственным путем, и мона Сэниа решилась на него:

— Скажи, Кукушонок, мы действительно не на своей планете?

Последовала пауза — пестрый крэг беззвучно обращался к бывшим собратьям. И наконец прозвучало тяжелое:

— Да. Вы в другом мире.

— В каком?

Снова пауза.

— Я не… ответа нет. Я их слышу, — прошелестел Кукушонок едва уловимо, — только когда они этого хотят.

— С каких пор крэги научились изменять своему слову? — не выдержал старший из всех, Эрромиорг.

— А вот на это они отвечают… Нет, ты не прав, Эрм. Крэги никого не обманули. Вспомни, что они обещали!

— Они обещали служить нам без обмана, пока мы будем на Земле! — запальчиво крикнул Флейж.