Чай Высоцкого

Заговорив о Диснее, наш Лектор затронул самые чувствительные струны моей души. Я рано потерял мать. Мне было всего десять лет, когда её не стало. Конечно же, ни отец, ни братья, ни какие-то женщины из нашего близкого окружения не смогли заменить мне настоящую мать. С годами её образ всё больше сливался с миром Диснея. Она не просто обожала его фильмы. Она смогла выстроить для меня мою собственную диснеевскую Вселенную. Моё вхождение в неё началось именно с Микки Мауса. А ещё она любила рассказывать мне о том, что когда-то в Париже она побывала на выставке, где главным героем был именно этот мышонок. На этой выставке были собраны воедино многие артефакты, так или иначе связанные с образом маленькой мышки: в литературе, книжных иллюстрациях, в игрушках, в живописи, скульптуре… Каждый раз после рассказанной мне сказки на ночь я задавал всего лишь один вопрос:

– Мама, что ещё было на этой выставке?

Когда я смотрел все эти фильмы вместе с мамой, она постоянно их комментировала. Одним из самых моих любимых был, конечно же, фильм «Белоснежка и семь гномов». Мама мне объясняла, что за каждым из этих семи гномов стоит некий типаж мужчины из реального мира. И главным является в них не то, как они выглядят, а то, как они относятся к Белоснежке. Все мужчины из числа наших близких и дальних родственников, соседей и знакомых по нашей квалификации попадали под тот или иной типаж. Это было очень смешно и забавно. Я всё время пытался угадать, кто же из наших взрослых гостей Умник, кто – Ворчун, Весельчак или Соня. Насчёт того, кто один в один выглядит точно так, как Скромник, Чихун или же Простачок у нас даже не было каких-либо разногласий. Но всё же иногда попадались такие типажи, которые не укладывались в эту классификацию. Тогда мама меня утешала:

– Не переживай. Он просто не гном. Так тоже бывает.

– А на кого из этих гномов буду похож я? Ну, когда вырасту.

– Ну, какой же ты гном? Ты принц!!!

И я сразу же ей поверил. Действительно поверил в то, что я на всём белом свете один такой. Весь из себя просто замечательный. А ещё единственный и неповторимый. Именно эта вера в себя всегда помогала мне по жизни. Мама сумела на всю жизнь впечатать в матрицу моей памяти чёткое представление о том, что я – самый-самый-самый. И это убеждение, по сути своей, было очень далеко от детского эгоизма. Я был очень добрым. Но свою исключительность осознавал сполна. Благодаря маме. Это мне очень помогало в любой стрессовой ситуации.

А ещё мама обожала сказки Сутеева. Это были самые добрые сказки, которые мне довелось слушать и смотреть. В них было всё, что необходимо для того, чтобы правильно воспитать ребёнка. Но там не было Белоснежки. Уже потом я понял, что сказки Сутеева изначально были асексуальны. В этом была их притягательность. И это же определяло их возрастной потолок. Белоснежка же из мира Диснея стояла где- то на грани наивного детского восприятия и чувственного взрослого мира. Ровно на границе. Точь-в- точь. Как и моя соседка по парте. И это было просто замечательно.

Пока я погружался в мир моих воспоминаний, наш Лектор продолжал зомбировать аудиторию.

– Решайте сами, кем вы хотите стать и чем хотите заниматься в этой жизни. Если вас устраивает судьба офисного планктона, то пожалуйста! Вперёд! И с песней! Готовьте себя к тому, чтобы пополнить ряды всех тех, кто живёт скучной размеренной жизнью клерка. Без потрясений и катаклизмов. В этом случае вы будете получать гарантированную зарплату, зарабатывать себе пенсию на старость, вести спокойную размеренную жизнь от звонка до звонка. Просто замечательная жизнь. Может для кого-нибудь это и есть предел мечтаний. Но мне такая жизнь не нравится. И вам бы я такой не пожелал.

А ещё мне не по пути с теми, кто чётко знает, когда им надо жениться или выходить замуж, сколько детей они могут себе позволить и когда же, наконец, ухитрятся выплатить все свои долги по ипотеке. Я не могу для таких стать учителем и наставником. Просто я другой человек по своей натуре. Конечно же, вы уже догадываетесь о том, что, по большому счёту, я – авантюрист и провокатор. Учтите, однако, что я хочу разбудить в вас нечто, о существовании чего вы, может быть, даже не догадываетесь сами. Но если это нечто не живёт в вашем мозгу или в вашей душе, то я не смогу его пробудить. В таком случае нам окажется не по пути.

В момент, когда он закончил произносить эту фразу, он посмотрел на нас. Вроде бы это был взгляд на аудиторию, но я чётко усёк то, что на самом деле он смотрел на мою соседку. Она ответила на этот взгляд. И тогда я ещё раз убедился в том, насколько же он опасен. Опасность не просто исходила от него. Он был преисполнен ею. Этот человек мог оставить меня без самого ценного приобретения за всю мою короткую жизнь – без моей Белоснежки. Мне стало страшно. Битва ещё не началась, но я уже чувствовал себя проигравшим. Не из-за него. А из-за того, как она реагировала на него.