Читаем Чай с жасмином полностью

Чай с жасмином

Разглядываю ее эмоциональное лицо, пока она обрабатывает раны. Там много разных эмоций. То строго хмурится, то расстраивается, то виновато прикусывает губку. Совсем не закрыта и читается каждая эмоция. Черные густые ресницы, как подводка вокруг светлых огромных глаз. Пухлые, но аккуратные губки тоже словно обведены чуть более темным татуажем. Надо же, как природа расстаралась! Экзотически красиво. Как ее сберечь?..

Мне хочется завалить ее к себе на колени и зацеловать.

От нежности накрывает взрывающим ощущением в груди. Аккуратно стягиваю ее с подлокотника на колени, под тихий вскрик.

Прижимаюсь ноющими губами к переносице. Отстраняюсь, всматриваюсь в глаза. На лазурной радужке родинка черного цвета. Под бровью повторяя ее изгиб тонкий почти незаметный шрам.

— Откуда этот шрам? — веду пальцем.

— Чучуть была… бегать по саду… там ири розы… шипы вот такие! — показывает пальчиками размер шипов. — Пороть кожу… кровь… плакала, — улыбается. — Мама Амина ругала! Некрасивая буду говорить.

Целую ее шрамик.

— Красивая… Большой у вас сад был?

— Большой!! Виноград… как это… арка? Коридор? Идешь, идешь долго… потом гранат… слива… инжир… ири! — в эмоциях путая языки густо намешивает русские слова с турецкими. — Цветы… много… весна, аромат!! — закрывает мечтательно глаза. — Фонтан, вода… как это… плавать? Лотосы…

— Пруд? Бассейн?

— Да.

— Диваны… качать… — показывает руками, как двигаются качели. — Дети… отдельно… горка… игрушки много… прыгать… как?

— Батут?

— Павлины красивые… другие птицы… мейкун наш ловить их! В воду упал! — смеется.

Целую ее в нос.

— Жеребец у отца были… ири… черный, красивый… вот такие… — ведет пальчиком по моим грудным мышцам, надавливает.

Напрягаю мышцы.

— Да! Такие… Крепкий!

— Музыка чтобы всегда… отец любил…

— А дом?

— Один, два, три, — показывает ярусы. — Высокий. Второй этаж — отец, братья. Третий — харем. Мрамор, ковры… красиво… прохладно… балкон… зелень… хорошо было, — опускает глаза.

— У тебя своя комната была?

— Нет… сестры. Трое. Зачем своя? Скучно.

— Как принцесса жила, — вздыхаю я.

— Плохое сказала?

— Почему?

— Грусть…

— Просто, Ясь… Я такого тебе дать не смогу. Я — не принц.

— Девочку отдали — все! — взмахивает ладонями. — Судьба другая. Как Бог даст. Богатый — хорошо. Добрый — лучше! Айшель отдали. Был богатый!! Строгий… старый… Сама захотела. Думать как метреси жить с ним! Быстро стал бедный. Увез ее. Далеко. К родне. Служанка теперь. Такая судьба, — опускает глаза. — Теперь я исчезнуть. Но ты — хороший муж. Добрый. Не обижать. Мне нужно было, вещи, косметика — купил. Жить — есть. Кушать — есть. Только… — опускает глаза.

— Что — только?

— Не знаю, как сказать, — качает она головой. — У вас закон другой. У нас — семья мужа, тоже защита. Дети, жена… все внутри. Старший мужчина над всеми. У вас как?

— У нас — каждая семья отдельное государство. Но если что-то случается, родственники обычно помогают, не бросают. В хороших семьях. У меня хорошая семья.

— Нет старшего мужчины?! — распахивает глаза. — Кого слушать молодой мужчина?

— Нет, ну, есть отец, конечно, дед, там. Но они стараются не вмешиваться. Это моя жизнь, я сам решаю.

— Если с мужем что-то? Как женщина жить? Дети?

— Хорошие мужья стараются создать какую-то подушку безопасности на этот случай. Как твои драгоценности, только счет в банке открывают. Так надежнее. Да и женщины стараются получить образование, чтобы иметь возможность достойно работать в случае чего или для удовольствия.

Опускает глаза.

— Училась хорошо. Амир привозил увозил. Год училась. Джан обещал, здесь тоже буду. А потом… глупая… денег нет… некогда… язык плохо говорю… домом занимайся… не заслужила…

— К сентябрю попробуем с тобой найти и здесь для тебя что-нибудь подходящее.

— Учиться буду?! — восторженно.

— Обязательно.

Мне хочется дать ей хоть что-нибудь ценное для нее взамен ее благополучному прошлому.

Чуть ощутимо гладит пальчиками там, где тянущее ощущение от отека. Ловлю поцелуем ускользающую ладошку.

— Хорошо училась, говоришь… — еще один невинный поцелуй в нос и мои губы тянутся ниже.

Закрывая глаза, глажу ее губы своими.

— Давай… показывай… чему научилась…

— А?? — приоткрываются ее губки.

— Целуй…

— Леша… губы… кровь… больно… — сбивчиво шепчет.

— Ааа… пофиг… иди сюда, — прикусываю пухлую губку, взрываясь от ее тихого стона.