Carte Blanche 2: Reload (СИ)

Короткая ухмылка. Некоторые предметы мебели всё ещё находятся в плёнке, повествуя о своей новизне. На кухне всё ещё пахнет новым гарнитуром, что создаёт впечатление только законченного ремонта. Где-то улавливается запах краски, но это всё сущие мелочи по сравнению с тем, чего мне стоит не думать о такой простой вещи, как способ получения этого всего. Ведь отец и не скрывал от меня то, как вёл свою жизнь. Не скрывал своих поступков, откровенно отвечая на все мои вопросы. А за несколько дней, проведённых здесь, их было немало.

Достаю из холодильника бутылочку холодной воды и делаю несколько глотков. Окончательно бодрит.

А после меня словно невидимая рука ведёт в комнату отца. Точнее, это была маленькая пристройка с большим матрасом внутри. Там ещё был столик с ноутбуком и небольшой шкаф. Не знаю, для кого это предназначалось, но отец наотрез отказывался ночевать в спальне. По его словам — это всё было уготовано нам, но не ему. И спорить с ним в этом деле было бесполезно.

— Пап? — открываю его дверь и по истечению пары секунд ловлю себя на мысли, что впервые в жизни назвала его так. Возможно, я делала это и в детстве, но сейчас совсем другой случай.

Захожу на цыпочках и зачем-то подхожу ближе. Отец укрыт лёгкой простынью, едва прикрывающей грудь. Голова отвёрнута к окну, и я смею предположить, что перед сном старик явно о чём-то мечтал, пока власть организма не взяла своё.

— Ты спишь? — не знаю, за каким чёртом меня дёргает его разбудить, но я сажусь рядом, ожидая, что он резко проснётся. — Пап? — беру его за руку, зачем-то вглядываясь в его многочисленные морщинки на лбу.

Но никаких признаков пробуждения он не подаёт, мимика отсутствует. Густые брови не шевелятся и подавно, а когда-то массивные ладонь теперь болтается в моей руке тяжеловатым податливым грузом, никак не реагирующим на мои прикосновения.

— Папа? — дыхание учащается непроизвольно, и я зачем-то начинаю трясти его руку сильнее, надеясь, что старик всё ещё крепко спит. — Пап! — не останавливаюсь, пока по щеке не начинает катиться одинокая слезинка.

Тогда я отчего-то замираю, улавливая сквозь кромешную тишину то, что не слышу его дыхания.

Пальцы сжимают его ладонь сильней. Прикрываю глаза, из которых слёзы теперь капают в паре. Они не спешат. Просто оставляют на щеке щекотливое ощущение, наконец добираясь до уст и оставаясь на губах солёным привкусом.

Этот рассвет не похож на остальные.

Этот рассвет будет напоминать мне день, когда я окончательно лишилась обоих родителей.

Пускай особой теплоты между нами не было, пускай у нас всё было далеко не так, как у нормальных семей... И пускай отец за свою жизнь совершил массу ошибок, в памяти я предпочту нести наши последние дни. По крайней мере, это лучше, чем жить с озлобленной отметиной на душе.

Последний всхлип, осталось отпустить его руку и сделать то, чему однажды жизнь меня уже научила. Эмоции вот-вот уйдут, просто нужно взять себя в руки и попробовать преодолеть это одной. Я смогу. У меня получится.

И этот рассвет я, кажется, встречу уже другим человеком.

Комментарий к Тут, погляжу, два лагеря)

Один рад тому, что Оксану забрали с собой, а другие хотят её медленно убить)

Осталось дождаться появления моих любимых шипперов и узнать их мнение :D

(я ни на что не намекаю, нет)

====== Часть 33 ======

— И где я буду спать? — Оксана немного растерянно смотрит, стараясь незаметно кусать губы и отогнать от себя дурные мысли. Навряд ли Глеб захочет прирезать её, пока она будет спать. Но пройденные этапы жизни собрались в голове дружным хором, дирижёр которого до сих пор велит не доверять никому, кроме себя.

— В кухне, где же ещё, — Миронов отзывается бесцветно, с ноткой удивления даже. Неужели девчонка думала, что ради её крепкого сна он подвинется и освободит добрую часть кровати?

— Как мило, — Окс было фыркает, закатывая глаза и напрочь забывая, что Сименс легко мог приказать спать у него в ногах и охранять его сон. И ей, кстати, следовало бы беспрекословно подчиниться.

— Хочешь спать на коврике у двери? — лёжа на кровати, блондин даже отвлекается от экрана своего смартфона, приподнимая бровь и вылупляясь на девушку. — Можешь ещё в ванной себе постелить, я не против, — намёк о том, что в спальне ей больше и близко не место, был настолько жирным, что потекло, кажется, даже с потолка.

— Хм, — ни «спокойной ночи», ни душевного проклятия с циничной улыбкой на лице. Девушка просто хмыкает и вальяжно разворачивается, мотая блондинистой шевелюрой.

Колкий взгляд на угловой диванчик, она будто решает его заколоть усталыми глазками до такой степени, пока он не превратится в удобную двуспальную кровать с большим матрасом. Но как бы она не хотела, этой ночью ей придётся ютиться на нём, наверняка подбирая позу для сна примерно половину ночи. И не только этой.

— Если что, там тараканы! — погодя примерно минут десять, Глеб кричит из комнаты, подрывая едва умостившуюся на месте Оксану.

Девушка даже прикрикивает и, кажется, неразборчиво матерится, пока Миронов тихонечко себе в кулак посмеивается.