Carte Blanche 2: Reload (СИ)

— Эй, — пограничное состояние между сном и явью, голос раздаётся словно за километр, доходя до сознания эхом, — эээй, — блондин отмахивается, как от назойливой мухи, пока наконец не открывает глаза и видит перед собой стоящую над ним Окс, чуть склонившуюся, оперевшуюся ладошками на собственные коленки. — Доброе утро, — и по интонации непонятно, действительно ли оно доброе, и какого чёрта вообще в такую рань?

— Чего тебе? — он хмурит брови и натягивает одеяло по самый подбородок, намереваясь отвернуться.

— Я по общаге полазею, — девушка словно отчитывается, как будто не хочет повторения его вчерашней встряски, — далеко не уйду.

Кивка его, к слову, не дожидается. Просто поджимает губки и выходит из комнаты с чувством выполненного долга. А у Глеба сон как рукой снимает, он даже чуть приподнимается, удобнее уталкивая за спиной подушку и потирая сонные глаза.

Какого хрена сейчас было? Оксана перед ним отчиталась? Сказала, что не уйдёт? Это точно была она? Это сном не было?

Он ещё раз потирает глаза, переводя взгляд с приоткрытого окошка на часы, в надежде увидеть, что сейчас только седьмой час, и вообще не повод отрывать себя от кровати. Но, увы, уже одиннадцатый час, и Миронов с тяжким душевным грузом, от которого, к слову, одно название, снова плюхается на подушки и зарывается под одеяло.

Чуть позже. Он встретит этот день сполна просто чуть позже.

Это выглядело немного странно. По крайней мере, для неё. Хотя бы просто потому, что Депо никогда не оставлял разговоры на потом, говорил всё буквально в глаза и сразу же, если его что-то не устраивало.

И сейчас не мешало ничего: ни время, ни расстояние, которого, кстати, не было, но по каким-то необъяснимым для Наташи причинам со вчерашнего дня он не обмолвился ни словом. Только односложные предложения и ни одного взгляда в глаза.

Признаться, она пыталась. Пыталась вывести на разговор и узнать наконец, в чём дело, но шатен отчего-то закрылся, трижды за сутки встречаясь с ней на кухне и на любой вопрос отвечая односложным «Всё в порядке». Ежу было ясно, что не в порядке, и такое нехарактерное для него поведение вызвало в брюнетке массу вопросов. А под вечер — психованный рык, с которым она предпочла скрыться от него на балконе в компании книги, в которой, кстати, провела приличную дозу времени.

— Так и будешь молчать? — это утро отличалось только её тоном, которым она задала уже заученный вопрос.

— Ты ведь знала? — знала что? — Знала, что ребёнок возможно не от Морта? — Нэт лишь закатывает глаза, тут же воспроизводит в голове единственный вопрос на случай вот такой вот ситуации: и это всё? Вся причина твоего молчания?

— А ты знал, что у меня это можно было спросить вчера, не выдерживая двенадцатичасовую паузу? — широкая бровь ползёт вверх от удивления и негодования, она даже закипает на какое-то время, искренне не понимая, какого чёрта его это так задело.

— Хм, — ухмылка вовсе недобрая, он даже отодвигает от себя завтрак, поджимая скулы и немного щурясь. — Точно. Я ведь всегда должен ходить за всеми по пятам и спрашивать, не скрывают ли чего, — вновь язвительная усмешка, а в руке — смятая пачка сигарет. Почти пустая. — Скрытая информация о Максе от Сименса, до сих пор неясная мне рокировка от Нины, а ты... — он наконец поворачивает голову и впервые за последние сутки смотрит прямо в глаза, вызывая колким взглядом шквал эмоций в закипающей девушке, — ты даже не удосужилась рассказать, что моему товарищу наставили рога. Женская солидарность? Чушь. Где гарантия, что ты не скроешь от меня подобное ещё раз? — звериный оскал проявляется с каждым выплюнутым словом, когда Наташа уже начинает напоминать чайник: вот-вот, и пар повалит из ушей.

— Моей подруги нет который день, Морт только вернулся к нам, нас ждёт ещё хрен пойми что, а ты...

— А я парюсь из-за такой мелочи, как враньё близких? — перебивает, даже поднимается со стула, начиная подходить к Наташе. — Или за всем этим мы должны забыть о такой вещи, как доверие? Что ты подумаешь, если узнаешь, что я всего лишь утаил информацию об интимной связи Глеба и Окс? А? Ответь!

Не отвечает, просто взвинчивается, фыркает, толкает от себя Артёма и стремительно направляется прочь из кухни.

— Хватит с меня! — говорит не ему, а куда-то в сторону, но настолько громко, что голос можно услышать даже за закрытой дверью. — С появлением этой стервы и правда всё пошло наперекосяк! Она только ссорит нас всех, а сама сидит на своей спасённой заднице и наслаждается жизнью! — уводит тему, заводясь ещё больше и зачем-то начиная стягивать с себя на ходу домашние шмотки, разбрасывая их по разным углам.

— Это не она пустила разлад в нашей компании, — Депо позади, преследует, давая понять, что разговор далеко не окончен. — Она всего лишь подняла со дна то, что мы прибили слоем грязи и надеялись, что это не всплывёт.

Она останавливается, надевая мягкую болотную кофту, поправляет волосы, хмыкая.