Can't Hurt Me: Master Your Mind and Defy the Odds - Clean Edition

Отбор в "Дельту" очень строгий, и меня всегда интриговала неуловимая природа этой группы. В отличие от "морских котиков", о "Дельте" никогда не слышали. Отбор в "Дельту" включал в себя тест на IQ, полное военное резюме с указанием моей квалификации и военного опыта, а также мои оценки. Я собрал все это за несколько дней, зная, что соревнуюсь с лучшими парнями из всех родов войск и что только самые лучшие получат приглашение. Через несколько недель пришел приказ на службу в Delta. Вскоре после этого я приземлился в горах Западной Вирджинии, готовый побороться за место среди лучших солдат армии.

Странно, но в пустоте Дельты не было ни криков, ни воплей. Там не было ни муштры, ни командиров. Все люди, прибывшие туда, были самостоятельными, а наши приказы были написаны мелом на доске, висевшей в казарме. В течение трех дней нам не разрешалось покидать территорию. Основное внимание мы уделяли отдыху и акклиматизации, но на четвертый день начался базовый отборочный тест, который включал в себя две минуты отжиманий, две минуты приседаний и бег на две мили. Все должны были соответствовать минимальному стандарту, а тех, кто не справлялся, отправляли домой. Дальше все сразу же стало сложнее. В тот же вечер мы совершили первый марш-бросок. Как и все в Дельте, официально расстояние было неизвестно, но я считаю, что это была дистанция примерно в восемнадцать миль от начала до конца.

Было холодно и очень темно, когда все 160 человек вышли в путь, нагруженные рюкзаками весом около сорока фунтов. Большинство ребят отправились в путь медленным шагом, рассчитывая на то, что им удастся выдержать темп и пройти весь путь. Я же рванул вперед, и в первые четверть мили оставил всех позади. Я увидел возможность отличиться и воспользовался ею, и финишировал примерно на тридцать минут раньше остальных.

Delta Selection - лучший курс ориентирования в мире. В течение следующих десяти дней мы занимались физкультурой по утрам и работали над продвинутыми навыками ориентирования на местности до ночи. Нас учили, как добраться из пункта А в пункт Б, ориентируясь на местности, а не на дорогах и тропах на карте. Мы научились читать по пальцам и порезам, а также поняли, что если ты поднялся высоко, то хочешь остаться на высоте. Нас учили следовать за водой. Когда начинаешь читать землю таким образом, карта оживает, и впервые в жизни я стал отлично ориентироваться на местности. Мы научились определять расстояние и рисовать собственные топографические карты. Сначала к нам приставили инструктора, который вел нас по диким землям, и эти инструкторы работали быстро. Следующие несколько недель мы были предоставлены сами себе. Формально мы все еще тренировались, но нас также оценивали и следили за тем, чтобы мы двигались по пересеченной местности, а не по дорогам.

Кульминацией всего этого стал длительный выпускной экзамен в полевых условиях, который длился семь дней и ночей, если мы вообще добирались так далеко. Это не была командная работа. Каждый из нас самостоятельно, используя карту и компас, перемещался от одной путевой точки к другой. На каждой остановке стоял "Хаммер", и сотрудники (наши инструкторы и оценщики) отмечали наше время и давали нам следующий набор координат. Каждый день был по-своему уникальным испытанием, и мы никогда не знали, сколько точек нам придется пройти до окончания теста. Кроме того, существовал неизвестный лимит времени, о котором знали только курсанты. На финише нам не сказали, прошли мы испытание или нет. Вместо этого нас направили к одному из двух крытых "Хаммеров". Хороший грузовик отвозил вас в следующий лагерь, плохой - обратно на базу, где вы должны были собрать свои вещи и отправиться домой. Чаще всего я не знал, успел ли я доехать, пока грузовик не останавливался.

К пятому дню я был одним из примерно тридцати парней, которые все еще рассматривались в Delta Force. Оставалось всего три дня, и я с успехом проходил все испытания, приходя на них как минимум за девяносто минут до отбоя. Последним испытанием будет сорокамильное плавание по суше, и я с нетерпением ждал его, но сначала мне нужно было поработать. Я брызгался в промоинах, поднимался по склонам леса и брел вдоль хребтов, переходя от точки к точке, пока не случилось немыслимое. Я заблудился. Я оказался не на том хребте. Я перепроверил карту и компас и посмотрел через долину на нужную, на юг.

Вас понял!

Впервые часы стали фактором. Я не знал, сколько времени осталось до финиша, но понимал, что мне не успеть, поэтому спринтерским бегом спустился в крутой овраг, но потерял опору. Моя левая нога застряла между двумя валунами, я перевернулся на лодыжку и почувствовал, что она лопнула. Боль была мгновенной. Я сверился с часами, стиснул зубы и зашнуровал ботинок так быстро, как только мог, а затем, ковыляя, поднялся по крутому склону к нужному гребню.