Can't Hurt Me: Master Your Mind and Defy the Odds - Clean Edition

Мы ждали у дилерского центра Volvo, когда откроется гараж, и у механиков было достаточно времени, чтобы найти нужную нам деталь и вернуть нас на дорогу до того, как закончится их рабочий день. Мы выехали из Эри на закате и ехали всю ночь, прибыв в дом моих бабушки и дедушки в Бразилии, штат Индиана, через восемь часов. Моя мама плакала, когда перед рассветом припарковалась рядом с их старым деревянным домом, и я понял, почему.

Наш приезд казался значительным и тогда, и сейчас. Мне было всего восемь лет, но я уже вступал во вторую фазу жизни. Я не знал, что ждет меня и что ждет нас в этом маленьком сельском городке на юге Индианы, и мне было все равно. Все, что я знал, - это то, что мы сбежали из ада, и впервые в жизни мы были свободны от самого дьявола.

***

Следующие полгода мы жили у бабушки с дедушкой, а потом я поступил во второй класс - уже во второй раз - в местную католическую школу под названием "Благовещение". Я был единственным восьмилетним учеником во втором классе, но никто из детей не знал, что я повторяю год, а в том, что мне это нужно, сомнений не было. Я едва умела читать, но мне повезло, что моей учительницей была сестра Кэтрин. Невысокая и миниатюрная, сестра Кэтрин была шестидесяти лет от роду, и у нее был один золотой передний зуб. Она была монахиней, но не носила привычку. А еще она была сварливой и не терпела пошлостей, и мне нравилось ее отношение.

Второй класс в Бразилии

Благовещение было маленькой школой. Сестра Кэтрин учила весь первый и второй класс в одном классе, и, имея всего восемнадцать детей, она не хотела уклоняться от ответственности и сваливать мои трудности в учебе или чье-либо плохое поведение на неспособность к обучению или эмоциональные проблемы. Она не знала моей биографии, да ей и не нужно было знать. Все, что имело для нее значение, - это то, что я появился перед ее дверью с детсадовским образованием, и ее работа заключалась в том, чтобы сформировать мой ум. У нее были все основания отдать меня какому-нибудь специалисту или навесить на меня ярлык проблемного, но это было не в ее стиле. Она начала преподавать еще до того, как навешивание ярлыков на детей стало обычным делом, и она воплощала в себе менталитет отсутствия оправданий, который был мне необходим, если я собирался наверстать упущенное.

Сестра Кэтрин - причина, по которой я никогда не буду доверять улыбке или осуждать хмурый взгляд. Мой отец все время улыбался и не заботился обо мне, но ворчливая сестра Кэтрин заботилась о нас, заботилась обо мне. Она хотела, чтобы мы были самыми лучшими. Я знаю это, потому что она доказывала это, проводя со мной дополнительное время, столько, сколько требовалось, пока я не запоминал уроки. К концу года я умел читать на уровне второго класса. Труннис-младший адаптировался не так хорошо. Через несколько месяцев он вернулся в Буффало, стал тенью моего отца и работал в "Скейтленде", как будто никогда и не уезжал.

К тому времени мы уже переехали в собственное жилье: двухкомнатную квартиру площадью 600 квадратных футов в Lamplight Manor, квартале общественного жилья, которая обходилась нам в 7 долларов в месяц. Мой отец, зарабатывавший тысячи каждую ночь, нерегулярно высылал 25 долларов каждые три или четыре недели (если это было так) на содержание ребенка, а мама зарабатывала несколько сотен долларов в месяц на своей работе в универмаге. В свободное от работы время она посещала курсы в Университете штата Индиана, что тоже стоило денег. Дело в том, что у нас были пробелы, которые нужно было заполнить, поэтому моя мать записалась в программу социального обеспечения и получала 123 доллара в месяц и талоны на питание. В первый месяц ей выписали чек, но когда узнали, что у нее есть машина, дисквалифицировали ее, объяснив, что если она продаст машину, то они будут рады помочь.

Проблема в том, что мы жили в сельском городке с населением около 8000 человек, где не было системы общественного транспорта. Нам нужна была машина, чтобы я мог ходить в школу, а она - на работу и на вечерние курсы. Она была полна решимости изменить свои жизненные обстоятельства и нашла обходной путь через программу помощи детям-иждивенцам. Она устроила так, что наш чек достался моей бабушке, которая переписала его на нее, но это не облегчило жизнь. Как далеко могут зайти 123 доллара?

Я отчетливо помню, как однажды вечером мы были на мели, ехали домой на почти пустом бензобаке, с пустым холодильником и просроченным счетом за электричество, а денег в банке не было. И тут я вспомнил, что у нас есть две банки, наполненные пенни и прочей мелочью. Я схватил их с полки.

"Мама, давай посчитаем нашу мелочь!"