Быть Человеком

– Ну, да! А зло, должно быть, прорастает мухоморами и поганками. Выходит, Надя, я с вами тут любовь развожу? То есть, рассаживаю. – Влад с многозначительным видом поднял брови. – До чего же я докатился! У меня – ощущение, что мы с вами играем в куклы. Но самое страшное не это. Самое страшное, что мне это нравится. – Влад замолчал. Насмешливое выражение его лица сменилось задумчивостью. – Вы помните мой дом? – Спросил он вдруг, приподнявшись, опираясь на руку и устремив на Надю потускневшие глаза. – Мы вместе с ним однажды потеряли самых близких людей. Мы осиротели, сломались, но мир вокруг нас оставался прежним. Он веселился, смеялся, он оглушал своим смехом. Мне тогда он показался прогулочным катером, украшенным гирляндами огней, переполненным пассажирами, которые ели, пили, веселились, любили; а между тем, кто-то падал за борт, кому-то помогали это сделать. Однако, ничто не омрачало общего веселья. Ещё я увидел себя среди этих пассажиров и понял, что мне с ними больше не по пути. Что было дальше, вы знаете. Я жил только воспоминаниями. – Влад снова лёг на землю. – Не удивляйтесь, что меня вдруг потянуло на откровения. Сегодня – особенный день. Мне, пожалуй, надо исповедоваться перед кем-то. Кроме вас – больше не кому. По завещанию деда я унаследовал небольшой капитал, а ещё рукопись. О ней рассказал мне отец, но, где была спрятана тетрадь, не знал даже он. Мать какое-то время опекала меня. Я получил хорошее образование. История с рукописью пугала и влекла меня одновременно. Потому, возможно, я увлёкся биологией. И в школе, и в институте достиг больших успехов в изучении этой науки. Но в какой-то момент я стал чувствовать постоянное присутствие кого-то за моей спиной. Сначала я думал, что это – плод моего воображения, но, обнаружив однажды случайно у себя в доме подслушивающие устройство, я понял, что мои подозрения были ненапрасные. И вот тогда, возможно, сказались пережитые в детстве потрясения, а, возможно, я попросту оказался трусом, но меня стал преследовать страх. Моя и без того надломленная жизнь, сломалась окончательно. Ночью меня мучили кошмары, я стал раздражителен, боялся выходить на улицу, потому, естественно, перестал посещать институт. А дальше. Дальше было ещё веселее. Один мой знакомый, узнав о моих проблемах, посоветовал мне заменитель счастья! Мне тогда было двадцать четыре года, и я не знал, как жить дальше. Знакомый мой не обманул меня. Я действительно на какое-то время позабыл о том, что я хронический неудачник. Но «счастливым» я почувствовал себя позже. Сначала после трёх лет непрерывного приёма рекомендованного мне лекарства от невезения, я влез по уши в это дерьмо. Сначала был только кайф. Затем вслед за кайфом стали приходить кошмары. Страшная пытка, придуманная людьми. Представьте. Адская боль кромсает вас изнутри, режет на куски, и вы, чтобы заглушить эту боль, впиваетесь зубами в собственное тело, грызёте ненавистную, мучающую вас плоть. Лечение практически не помогало мне. Я тогда пытался найти спасение в книгах. Я буквально глотал их, как умирающий от голода зверь – добычу, которая не могла его насытить, потому что не имела ничего в пользу жизни. До сих пор я был уверен, что весь мир дан мне в награду. Мне казалось, что я и он были всегда. Я помнил себя раскалывающим острым камнем крепкую скорлупу ореха. Я видел себя летящим меж звёздами. Нет, я не был мечтателем и фантазёром. Я даже не думал о том, что только что наговорил вам. Я чувствовал это, как руки свои, как сердце. И, как собственное тело, я не делил этот мир на «со мной» и «без меня». Но тогда вдруг всё сломалось и рассыпалось, превратившись в пыль. Меня больше не было. Я сам себе, прошлый, стал чужим. Я понял, что жизнь – чья-то злая шутка, как та наживка на крючке для рыбы. Её заглатываешь, радуясь подарку, а чья-то крепкая рука, выдирает её из тебя со всем твоим нутром. – Влад с тревогой посмотрел на Надю. – Простите. Я вас не напугал?

– Нет. Я хочу знать всё о вас. Вы столько пережили, столько поняли и потому чувствуете и понимаете так глубоко, как дано немногим. Вы мудрый человек и очень сильный, и я надеюсь многому у вас научиться. Говорите! – Надя тряхнула головой, и каштановые локоны, выбившиеся из узелка волос, упали на её смеющееся лицо.