Читаем Быстрее течения (венок историй) полностью

Однажды к моей тёте на курорте начал клеиться тогда ещё не очень известный артист, потом ставший звездой кино, назовём его С.Н. Он познакомился «с нами» на пляже, и стал настойчиво   приглашать тётушку вечером в  ресторан. Предлагал уложить меня спать и пуститься в загул. Я устроила скандал с бросанием камней в этого Ромео и пафосными обещанием утопиться в море, и не пустила тётю на свидание. Она до сих пор  тайком вздыхает типа: «Ах, какой был мужчина!»

Если мы с мамой шли гулять и встречали  одну из её несносных знакомых, я терпела их общение секунд 30, а потом пряталась за маму, и оттуда оскалившись, рычала на тётку, сверкая глазами.

– Вот дикарка она у тебя – смеялись тетки – просто Маугли!

– Я тебе это припомню – шептала я  и реально припоминала, придумывая им потом обидные клички и рисуя на них злобные карикатуры.

 Но были ещё взрослые, которые одним своим видом вгоняли меня в непроходимую тоску.  На таких я смотрела с грустью и безнадёгой, и в моем взгляде ясно читалось: «Как же ты живешь-то такой? Зачем? К чему?..» К таким «тоскливым» взрослым относились всевозможные сторожа и вахтёрши, люди, играющие на гитаре, и почему-то фотографы. Ещё всех взрослых я делила на «вредных» и «полезных», и к «вредным» относила тех, кто работает в детских садах. Кроме моей тётушки, конечно, ведь она была воспитателем, и только из-за этого я разрешила отдать меня в сад. Но полюбить детский сад я так и не смогла. До сих пор помню унылое, серенькое утро, когда папа везёт меня туда на санках, и противный запах из столовой…

Однажды в саду нам читали сказку про Цветик-Семицветик. Потом мы обсуждали эту историю, и воспитательница задала всем вопрос:

– А какое бы вы загадали последнее, одно-единственное, самое главное желание?

 Все стали наперебой желать, «мир во всем мире», «волшебную палочку», «чтобы  мама никогда не болела», «чтобы я стала принцессой»…

 Я и моя подружка Неля посовещались, пошептались и, воспитанные в духе коммунизма, выдали своё совершенно искренне желание:

– Мы бы хотели, чтобы Ленин ожил!

 Воспитательница залилась счастливыми слезами!  В этот момент она, наверное, чувствовала себя гением дошкольной педагогики –  вот мол, каких девочек сознательных воспитала!.. Мы в один день стали популярными и  любимчиками взрослых. Нам на полдник дали хлеб с двойным слоем вареной сгущенки, а вечером сказали нашим мамам, что они могут нами гордиться.  Одногруппники  завидовали и злились, что сами не догадались сказать что-нибудь такое же политически грамотное. А мы с Нелькой зазнались, хотя и так были на особом положении: я – племянница одной из воспитательниц, она – внучка заведующей. Нам разрешалось в разы больше остальных, но я-то вообще считала, что мне можно всё.

А вот слово «нельзя» маленькая Юля просто не признавала. Как только я слышала «Нельзя делать того-то и того-то, а то будет то-то и то-то», мне сразу хотелось сделать именно это! Проверить.

– Юлюшка, нельзя заплывать за буйки – беспокоясь за меня, маленькую, на пляже, пугала бабушка –  Если заплывешь – оштрафуют.

Я очень боялась, что меня оштрафуют. Но всегда заплывала за буйки. И ждала. Ну? Когда придут оштрафовывать?  Страх и азарт одновременно. Адреналин!

– Бабуль, опять не оштрафовали! – жаловалась я на берегу бабушке.

– Это до поры до времени – говорила бабушка. – Просто повезло, что не видели.  В следующий раз точно оштрафуют!

До сих пор подплываю к буйкам с некоторым волнением  – всё кажется, что какой-то грозный  недовательзаплыватьзабуйки за мной следит.

– Нельзя смотреть на сварку – ослепнешь – говорил мне папа.

У вас тоже так говорили в детстве? А вы тоже экспериментировали ради проверки? Лично я просто не могла себя заставить не посмотреть на сварку!  Идешь себе по улице и издалека видишь – варят! Отворачиваешься. Страшно! Ослепнуть-то не хочется. Идёшь, в другую сторону смотришь или вообще зажмуришься на всякий случай, но как только поравняешься, не удерживаешься и  – тыдынц!  –  посмотришь! А потом весь вечер дома дрожишь от страха. Вот сейчас… Наверное, сейчас я ослепну! Кажется, уже начинаю слепнуть! Ой, плохо вижу уже!..

Я, кстати, до сих пор, когда прохожу мимо «варящих», не могу не глянуть одним глазком!.  И сразу сердце замирает от страха – вдруг ослепну?!

– Нельзя есть виноград с косточками – аппендицит будет! Нельзя гладить бездомных животных – заведутся глисты! Нельзя курить не в себя – будет рак губы! Нельзя грызть ногти, а то проглотишь ноготь, и он в животе прорастет!

Всё враньё! Я проверяла.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии