Бунин, Дзержинский и Я

Вторая жена Владимира Владимировича, Маргарита Руфиновна Судковская, родилась в Петербурге в конце XIX века. Она была дочерью выдающегося художника-мариниста, академика живописи Императорской Академии художеств Руфина Гавриловича Судковского. Мать, Елена Петровна Самокиш-Судковская, тоже была художницей. Она закончила Павловский институт, училась в Гельсигфорской рисовальной школе, брала уроки у В. Верещагина, стала членом первого Петербургского Дамского художественного кружка, участвовала в крупнейших художественных выставках вместе с В. Верещагиным, И. Репиным и И. Шишкиным. Огромную популярность приобрели ее иллюстрации к произведениям А. С. Пушкина. Рисовала она и открытки для «Издательства Красного Креста», которое выпускало первые почтовые карточки в России. В 1896 году за рисунки, посвященные коронации Николая II, получила Высочайшую награду и медаль на голубой ленте.

Талант отца и матери, их оптимизм и энергия передались их дочери – Маргарите Руфиновне Лагранж-Судковской. Она тоже стала художницей. Писала преимущественно натюрморты. Хочется подробнее рассказать об этой замечательной женщине, украсившей старинный русско-французский род Лагранжей-Судковских. Она не только оказала влияние на молодых Лагранжей, но и спасла им жизнь в холод, голод и войну. Ее внук, знаменитый фотомастер Владимир Лагранж, рассказывает:

– Я безумно любил эту женщину, которая была моей бабушкой. Все, что сегодня у меня в душе – от нее. Мы жили в Дегтярном переулке – это за Пушкинской площадью – в старом сыром особнячке. С фасада он был по-старомосковскому красив, но внутри – ветхий, потолок на голове лежал. Я там постоянно болел. Бабушка забирала меня к себе, на Ново-Басманную улицу. Как же мне было интересно в ее двенадцатиметровой комнате! Я наблюдал, как она пишет свои натюрморты. Тогда вошли в меня все эти понятия – мольберт, подрамник, холст, грунтовка, краски, кисти, палитра, которую я бесконечно рассматривал. На ней ничего не было, но она была необыкновенно красива. В этой комнате было царство инструментов: молотки, плоскогубцы, отвертки… Комната была маленькой – служила бабушке и жильем, и мастерской. В общем, она умела все, и даже водить подержанный «Мерседес», зарабатывая на нем деньг на пропитание. Деньги на пропитание она зарабатывала и тем, что расписывала морские камешки. Делала она это на юге, куда мы уехали, чтобы пережить голод.

Но спасение пришло с неожиданной стороны: бабушке заказали портреты руководителей партии и правительства. И вот рядом с натюрмортами стояли огромные портреты т.т. Сталина, Ворошилова, Молотова, Андреева. Портрет Сталина стоял у нас и в Дегтярном. Мы были все вне политподозрений.

Бабушка для меня до сих пор осталась примером. В чем суть его? Не сдаваться, все время быть занятым делом, искать, творить – создавать. Мне кажется, этот завет тронул и сердце моего сына Евгения, телевизионного оператора, трагически погибшего в Италии. В последний приезд в Москву я видел, как он интересовался историей, архивными документами, письмами, старинными фотографиями, публикациями, связанными с нашим родом, тем более, он работал в Италии, где семейные корни Лагранжей. Не осуществилось. Словно какой-то рок идет по пятам – в тридцать с лишним лет не стало художника Судковского, в этом же возрасте ушел из жизни мой отец, способный кинооператор, и вот теперь – мой сын…

Невольно думаешь, не начал ли эту печальную эстафету молодой генерал, которого Наполеон повел завоевывать Россию.

Но, волею судьбы обосновавшись в России и признав ее своей Родиной, Лагранжи много и честно трудились, проявляя благородство души данного им таланта. Среди них, здравствующих, классик и легенда русской фотографии Владимир Лагранж. Он родился в Москве, учился в МГУ, работал в Фотохронике ТАСС, журналах «Советский Союз» и «Родина», в московском бюро французского агентства «СИА-ПРЕСС». Жанр его – экономический и социальный репортаж. Его работы, исполненные высокого художественного мастерства, публиковались в изданиях всего мира. Достаточно сказать, что Владимир Лагранж вошел в число ста фотокорреспондентов мира, создавших книгу «Один день из жизни Советского Союза». Владимир Лагранж отмечен многими именитыми наградами, а в 2002 году стал лауреатом премии «Золотой глаз России». Но, как и свойственно всем Лагранжам, он не останавливается во времени, как творческая личность вышел на новый виток саморазвития. Теперь его источник вдохновения – в природе. Здесь не нужны фотографические фокусы – мастер идет от гармонии, которую создает сама природа…

Два века Лагранжи живут на русской земле. Русские Лагранжи, как мы видели, оказались в горниле русской истории, общественной жизни, культуры. Они жили и действовали рядом с героем Отечественной войны 1812 года графом Милорадовичем, поэтом Федором Глинкой, поборниками просвещения из Царскосельского лицея Малиновским и Энгельгардтом, они ощутили на себе благосклонность Императора Александра I, императрицы Марии Федоровны и прогрессивные нововведения Смольного института.