Бумеранг судьбы

Слышу, как щелкает задвижка в ванной. Марго выходит. Торопливо ретируюсь из ее комнаты. Она появляется – на мокрых волосах полотенце, под глазами большие синие круги. Бормочет слова приветствия. Я останавливаю ее, поймав за плечо. Она стряхивает мою руку и идет дальше.

– Как ты, солнышко? – робко спрашиваю я. – Как ты… себя чувствуешь?

Она передергивает плечами. И с ожесточением захлопывает за собой дверь в свою комнату. Знает ли она, как всем этим пользоваться – тампонами, прокладками? Наверняка знает, Астрид ей все объяснила. Ну, или подружки. Например, Полин. Я иду сварить себе кофе. Мальчики уже готовы к выходу. Они неловко меня целуют. Когда они стоят у порога, раздается звонок в дверь.

Это Сюзанн, мать Полин. Мгновение, когда наши взгляды встречаются, мы оба переживаем болезненно, так много эмоций в них вложено. Она берет меня за руки, а мальчишки по очереди целуют ее в щеку и с тяжелым сердцем уходят.

У нее опухло лицо, глаза как щелки. И все-таки Сюзанн находит в себе силы мне улыбнуться. Я обнимаю ее. Она пахнет больницей, страданием, страхом, утратой. Мы так и стоим, слегка покачиваясь. Она невысокого роста, дочка успела обогнать ее на голову. Сюзанн поднимает на меня полные слез глаза.

– Я бы выпила кофе.

– Конечно! Я сейчас приготовлю.

Я веду ее на кухню. Она садится, снимает пальто и шарф. Я дрожащими руками наливаю ей кофе.

– Я всегда готов помочь, Сюзанн. Ты не забыла?

Это все, что я могу сказать. Судя по всему, она признательна мне за эти слова, хотя на самом деле я не сказал ничего особенного. Она качает головой и задумчиво делает глоток. А потом говорит:

– Я никак не могу отделаться от мысли, что сейчас проснусь и окажется, что все это только кошмарный сон.

На ней белая рубашка, зеленый жилет, черные брюки и ботинки. Так она была одета и в то мгновение, когда ей позвонили, чтобы сообщить о смерти дочери? Чем она тогда была занята? О чем подумала, когда увидела, что звонят из школы? Что Полин прогуляла занятия? Что у нее проблемы с кем-то из учителей?

Мне хотелось бы сказать, как я был огорчен, когда Марго рассказала мне о случившемся. Сказать, как я сочувствую, как мне грустно, но я продолжаю сидеть молча. Единственное, на что я оказываюсь способен, – это взять Сюзанн за руку и сильно ее сжать.

– Похороны состоятся в четверг. Не в Париже, а в Тиле. Там, где похоронен мой отец.

– Мы обязательно приедем.

– Спасибо, – тихо говорит Сюзанн. – Я пришла забрать вещи Полин. Это ее сумка и одежда?

– Да, все здесь.

Стоило мне встать, как на кухню входит Марго. При виде Сюзанн она вскрикивает так, что у меня внутри все переворачивается, и бросается в ее объятия, прижимается лицом к ее плечу, содрогаясь всем телом в рыданиях. Я смотрю на Сюзанн, которая успокаивает ее, поглаживая по волосам. Марго плачет, но скоро из нее потоком начинают литься слова, которые она сдерживала вчера.

– Мы были в гимнастическом зале, как обычно по четвергам. Играли в баскетбол. Питу упала на пол. Когда учитель ее перевернул, я все поняла. У нее были белые глаза. Учитель пытался привести ее в чувство, ну, делал все эти трюки, которые показывают по телевизору. Это длилось вечность. Кто-то вызвал «скорую», но когда они приехали, все кончилось.

– Она не страдала, – шепчет Сюзанн, зарываясь пальцами в волосы Марго. – Она не страдала. Это случилось в одну секунду, так нам сказали врачи.

– Почему она умерла? – просто спрашивает Марго.

– Они думают, что у Полин были проблемы с сердцем. Проблемы, о которых никто не знал. На этой неделе мы отведем ее брата на обследование, чтобы убедиться в том, что у него нет такой же патологии.

– Я хочу ее увидеть, – говорит Марго. – Я хочу с ней попрощаться.

Сюзанн переводит взгляд на меня.

– Не запрещай мне, пап, – бросает Марго, не глядя на меня. – Я хочу ее увидеть.

– Я и не думал, солнышко. Я понимаю.

Сюзанн допивает свой кофе.

– Конечно, ты можешь ее увидеть. Она все еще в больнице. Ты можешь поехать со мной или со своей мамой.

– Моя мама в Японии, – говорит Марго.

– Тогда отец может тебя туда отвезти, – говорит Сюзанн вставая. – Мне пора. У меня много дел. И еще бумаги… Похороны. Мне хочется, чтобы они получились хорошими.

Она замолкает и кусает губы. Ее рот искривляется.

– Красивые похороны для моей милой девочки…

Она быстро отворачивается, но я успеваю увидеть ее искаженное страданием лицо. Сюзанн берет сумку и вещи и направляется к выходу. Перед дверью расправляет плечи, как солдат перед битвой. Я искренне ею восхищаюсь.

– До скорого, – шепчет она, не поднимая глаз.

Глава 30