Будем как солнце!

Настигаю. Настигаю. Огибаю. Обгоню.
Я колдую. Вихри чую. Грею сбрую я коню.

Конь мой спорый. Топи, боры, степи, горы пролетим.
Жарко дышит. Мысли слышит. Конь – огонь и побратим.

Враг мой равен. Полноправен. Чей скорей вскипит бокал?
Настигаю. Настигаю. Огибаю. Обогнал.

Январь 1915

Громовым светом

Меня крестить несли весной,
    Весной, нет – ранним летом,
И дождь пролился надо мной,
    И гром гремел при этом.
Пред самой церковкой моей,
    Святыней деревенской,
Цвели цветы, бежал ручей
    И смех струился женский.
И прежде чем меня внесли
    В притихший мрак церковный,
Крутилась молния вдали
    И град плясал неровный.
И прежде чем меня в купель
    С молитвой опустили,
Пастушья пела мне свирель
    Над снегом водных лилий.
Я раньше был крещен дождем
    И освящен грозою,
Уже священником потом –
    Свечою и слезою.
Я в детстве дважды был крещен –
    Крестом и громным летом,
Я буду вечно видеть сон
    Навек с громовым светом.

Превозмогшая

Хочет меня Господь взять от этой жизни. Неподобно телу моему в нечистоте одежды возлечь в недрах матери своей земли.

Боярыня Морозова

Омыв свой лик, весь облик свой телесный,
Я в белую сорочку облеклась.
И жду, да закруглится должный час,
И отойду из этой кельи тесной.

Нет, не на баснях подвиг проходил,
Нет, полностью узнала плоть мытарства.
Но, восхотев небесного боярства,
Я жизнь сожгла, как ладан для кадил.

От нищих, юродивых, прокаженных, –
Не тех, кто здесь в нарядной лепоте, –
От гнойных, но родимых во Христе
Я научилась радости сожженных.

И пламень свеч в моем дому не гас.
Не медлила я в пышных вереницах.
Но сиротам витать в моих ложницах
Возможно было в каждый миг и час.

Но встала я за старину святую,
За правило ночное, за Того,
К кому всю роспись дела моего
Вот-вот снесу, как чаю я и чую.

За должное сложение перстов,
За верное несломанное слово
Мне ярость огнепальная царева –
Как свет, чтоб четко видеть путь Христов.

В веках возникши правильной обедней,
Здесь в земляную ввержена тюрьму,
Я всю дорогу вижу через тьму,
И я уже не та в свой час последний.

Минуты службы полностью прошли.
В остроге, и обернута рогожей,
Зарыта буду я. О сыне божий!
Ты дашь мне встать из матери-земли.

16 февраля 1915

Танец искр