Будем как солнце. Книга символов

Луна была сокрыта в дымных тучах,
Возросших как леса и города.
Все ждали тайн и ласк блаженно-жгучих.  

Мы донеслись по воздуху туда,
На кладбище, к уюту усыпленных,
Где люди днем лишь бродят иногда.  

Толпы колдуний, жадных и влюбленных,
Ряды глядящих пристально людей,
Мы были сонмом духов исступленных.  

Один, мудрейший в знании страстей,
Был ярче всех лицом своим прекрасным.
Он был наш царь, любовник всех, и Змей.  

Там были свечи с пламенем неясным,
Одни с зеленовато-голубым,
Другие с бледно-желтым, третьи с красным.  

И все они строили тонкий дым
Кю подходил и им дышал мгновенье,
Тот становился тотчас молодым.  

Там были пляски, игры, превращенья
Людей в животных, и зверей в людей,
Соединенных в счастии внушенья.  

Под блеском тех изменчивых огней,
Напоминавших летнюю зарницу,
Сплетались члены сказочных теней.  

Как будто кто вращал их вереницу,
И женщину всегда ласкал козел,
Мужчина обнимал всегда волчицу.  

Таков закон, иначе произвол,
Особый вид волнующей приправы,
Когда стремится к полу чуждый пол.  

Но вот в сверканьи свеч седые травы
Качнулись, пошатнулись, возросли,
Как души, сладкой полные отравы.  

Неясный месяц выступил вдали
Из дрогнувшего на небе тумана,
И жабы в черных платьях приползли.  

Давнишние созданья Аримана,
Они влекли колдуний молодых,
Еще не знавших сладостей дурмана.  

Наш круг разъялся, принял их, затих,
И демоны к ним жадные припали,
Перевернув порядок членов их.  

И месяц им светил из дымной дали,
И Змеи наш устремил на них свой взгляд,
И мы от их блаженства трепетали.  

Но вот свершен таинственный обряд,
И все колдуньи, в снах каких-то гневных,
«Давайте мертвых! Мертвых нам!» кричат.  

Протяжностью заклятий перепевных,
Составленных из повседневных слов,
Но лишь не в сочетаньях ежедневных,—  

Они смутили мирный сон гробов,
И из могил расторгнутых восстали
Гнилые трупы ветхих мертвецов.  

Они сперва как будто выжидали,
Потом, качнувшись, быстро шли вперед,
И дьявольским сиянием блистали.  

Раскрыв отживший, вдруг оживший, рот,
Как юноши, они к колдуньям льнули,
И всю толпу схватил водоворот.  

Все хохоты в одном смешались гуле,
И сладостно казалось нам шептать
О тайнах смерти, в чувственном разгуле.  

Отца ласкала дочь, и сына мать,
И тело к телу жаться было радо,
В различности искусства обнимать.  

Но вот вдали, где кончилась ограда,
Раздался первый возглас петуха,
И мы спешим от гнили и распада,—  

В блаженстве соучастия греха.

ПРОБУЖДЕНИЕ ВАМПИРА

Из всех картин, что создал я для мира,
Всего желанней сердцу моему
Картина —«Пробуждение Вампира».  

Я право сам не знаю, почему.
Заветные ли в ней мои мечтанья?
Двойной ли смысл? Не знаю. Не пойму.