Читаем Будда (2-е изд., испр.) полностью

Нельзя согласиться с тем, что Сиддхартха был ребенком не от мира сего, как об этом повествует большинство буддийских преданий. Но некоторые странности за ним наблюдались. Неожиданно Сиддхартха уединялся от своих сверстников. Он уходил в себя, глубоко в свое подсознание и часами плавал в нем, словно рыба в речной воде. Состояние, в котором он находился, напоминало каталепсию. Я думаю, что в этом случае другое название каталепсии «восковая гибкость» будет точнее. Сиддхартха без каких-либо явных усилий сохранял принятую им любую позу. Более всего он предпочитал йоговскую позу лотоса. Приняв ее, он словно окаменевал и в таком положении иногда пребывал по нескольку часов. Он интуитивно обнаружил в себе способность входить в глубокую медитацию. В отличие от классических случаев каталепсии, подобное состояние вызывалось в нем не чьим-то сторонним воздействием, а исключительно собственной волей.

Предание рассказывает об удивительном событии, в центре которого, разумеется, находится Сиддхартха Гаутама. Этот рассказ, помещенный в Нидана-катхе, неканоническом сборнике историй о жизни Шакьямуни Будды, предположительно датируется временем повсеместного обожествления образа Первоучителя.

Преданием обозначена следующая мизансцена. Отец Сиддхартхи проводит первую борозду золоченым плугом, к нему присоединяются крестьяне — и работа закипает. Народ шакьев радуется празднику и будущему урожаю. Радостный настрой создают музыканты и певцы. Флаги и знамена развеваются по ветру. Вдоль дороги разместили наспех сколоченные столы, заставленные разной едой и кувшинами с напитками. Сиддхартха, можно предположить, находится в кругу друзей. Брахманы монотонно, занудно и долго читают мантры. Среди толпы, конечно же, присутствуют его единокровный брат Нанда, а еще двоюродный брат Кимбила, а также Калудайи — сын одного из отцовских чиновников. Никто из них не знает, когда закончится эта затянувшаяся пахота, сопровождаемая ритуальным молитвенным речитативом. Сиддхартха смотрит пристально на религиозную церемонию, но затем его внимание переходит с людей на волов, которые отмахиваются хвостами от кусающих их ненасытных слепней и мух. Пикирующие на волов птицы азартно склевывают опившихся воловьей кровью насекомых. Сиддхартху поражает это зрелище. Чтение брахманами священных мантр ни в малой степени не изменяет ситуацию пожирания одними живыми существами других. Так стоило ли тратить столько сил и времени на их произнесение?!

Для того чтобы осмыслить увиденное, Сиддхартха удаляется в небольшую рощицу неподалеку от поля и устраивается под деревом джамбу в йоговской позе лотоса. Дерево это с широкими листьями и коротким изогнутым стволом еще известно как водяное яблоко из семейства миртовых (Сизигиум прозрачноплодный). Проходит еще какое-то время. Сиддхартха входит в транс и долго в нем пребывает.

Событие, конечно, само по себе неординарное, но не фантастическое. Но вовсе не в нем соль рассказа. Всех собравшихся людей, когда пахота закончилась, потрясает явление небесного порядка. Падающие на землю от деревьев тени перемещаются вслед за солнцем, меняющим свое положение на небе, за исключением тени от дерева, под которым находится ребенок Сиддхартха. Эта тень, словно нарисованная, не сдвигается даже на миллиметр с того места, где была прежде.

В Махавасту эта история дополняется событием, свидетелем которого стал Сиддхартха (в этом рассказе он уже юноша) и которая объясняет другую причину его транса.

Во время пахоты легким плугом с кремневым лемехом убиты лягушка и змея. Лягушку крестьяне подбирают, чтобы съесть, а змею выкидывают. Сам факт смерти этих двух существ настолько ужасает молодого человека, что для глубокого осознания увиденного им он входит в транс. Из буддийских сутр можно набрать немало историй, подобных только что рассказанной.

Теперь перейдем от мифологии к документальному жанру.

Случай, который описывается в одном из преданий, вполне себе обыкновенный, но в биографии Сиддхартхи он стоит как важнейший и равный в череде его четырех судьбоносных встреч: с похоронной процессией, больным проказой, старым человеком и погруженным в созерцание мудрецом. Сиддхартха, уже вполне взрослый мужчина, накануне своего ухода из дома принял участие в охоте, которая перенаправила течение его благополучной жизни. На перепаханном поле он заметил, как птицы из комьев земли выклевывают червей. Е. А. Торчинов придает этому эпизоду решающее значение и обозначает проблему, из-за решения которой Сиддхартха покинул дом и изменил долгу отца семейства. По словам ученого, сын правителя шакьев «поражается, почему одни живые существа могут жить только ценой смерти других»[213].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии